Век кино. Дом с дракончиком
Шрифт:
— Дорогая, прими дары, срочно в холодильник…
Они удалились, одновременно звякнул второй звонок.
— А это кто?
— Второй поклонник.
— Ну, девочки, вы живете полной жизнью, как погляжу…
— Я пошутила, — перебила Даша и как-то погрустнела, поникла. — Боря со мной учится, а Серж — приятель мужа.
— Какого мужа?
— Марины.
— Муж-то где?
— Его убили.
— Как убили?! — воскликнул Валентин, и в гостиную пожаловал Боря, остановился, прищурился, со свету вглядываясь; высокий, поджарый,
— Валентин Николаевич? Забавно!
И Валентин узнал его — из того же заведения — надежда курса, кажется. Что за комедия здесь имеет место быть и какая роль предназначена ему?.. Он иронизировал, стараясь не впасть в чужой (и чуждый, чуть не болезненный) ритм бытия, но уже отлично сознавал: нет, не комедия, народ в трауре, дамы «на нервах», а сам он в раздражении на «поклонников».
— Может, и забавно, — пробормотал бывший историк, подумав мельком: «Двести долларов обещал… за что? За тайну двух сестер».
Странные поминки
Тотчас был накрыт стол — небогатый, без изысков, по существу: картошка, селедка, мясо, сыр… Однако фигурировала черная икра и литровая бутылка «Абсолюта» (дары бизнесмена, очевидно).
— По какому поводу заседаем? — поинтересовался Валентин. — Рождество завтра.
Сергей Александрович встал с налитой рюмкой, склонил голову; каждый жест его (самый банальный), каждое движение были артистично непринужденны и в то же время значительны.
— Сегодня, как известно, сороковины гибели Алеши. Пусть земля ему будет пухом, а в царствие небесное, как жертва, он уже вошел, не сомневаюсь.
Валентин поддержал скорбный тост полной рюмкой, не нуждаясь в закуске, и ждал продолжения. Не то чтобы он был чрезмерно любознателен, однако томила тайна. Не дождался. Говорили о зиме, о еде, словом, о ерунде… Спросив разрешения у дам, он предложил мужчинам сигареты — они отказались, — закурил и заговорил в пространство:
— Надеюсь, убийцу поймали?
— Нет, — отозвалась Марина глухо и встала. — Даш, про салат забыли!
— Марина, простите, если я…
— Бог простит.
Когда сестры удалились, Валентин протянул огорченно:
— Вот уж верно: бес на кончике языка вертится. Друзья, проинформируйте, а то мне тут жить…
«Друзья» глядели угрюмо и цепко.
— Из-за чего погиб Алеша?
Коммерсант закурил свои — те же «Мальборо», а его бывший студент заговорил вполголоса:
— Кто-то размозжил ему голову гаечным ключом, а потом сбросил в реку в Замоскворечье, напротив высотки, где «Иллюзион». То есть там под мостом машина стояла, а тело уже отнесло, на третий день обнаружили.
— Какие-нибудь денежные разборки?
— Исключено. — Серж наполнил рюмки. — Профессионалы так не действуют. И не было более далекого от криминала, от бизнеса
— Обокрали?
— Нечего у него было красть.
— Да, немотивированные убийства редко раскрываются. Какой-нибудь шизик напал… Или он в машине убит?
— Сиденья были в крови, но… — Серж умолк, на лице страдание.
— Да зачем мертвого в воду сбросили?
— Не мертвого, — зашептал Боря. — Убийца не мог сразу справиться. Борьба продолжалась и возле самого парапета: следы ног, на камне кровь. Алеша отчаянно сопротивлялся и умер уже в реке — вода полностью заполнила легкие. Такую картину воссоздал следователь.
— Значит, следствие проводилось?
— Чисто формально. — Серж залпом выпил водку. — Кому сейчас нужен нищий художник?
— Алеша был художником?
— Гримером. Двадцать восьмого ноября ушел из театра, с постановщиком разругался. Но у того — стопроцентное алиби. — Бизнесмен вздохнул. — Какие там деньги! Гроши получал, а Марина в музее — и того меньше.
— Напился с горя, — предположил Валентин.
— Ни грамма алкоголя в крови не обнаружено. И хоронили мы его… Ладно, это уже в прошлом. — Серж смотрел пристально. — Вы не похожи на историка.
— На кого же я…
— Вам бы в боевике сниматься.
— Историк он, — подал голос Боря. — Спец по Древней Руси и Московскому царству.
— Вот как? Двести долларов в месяц в Московском царстве — немалые деньги для преподавателя.
— Валентин Николаевич ушел из института. Ведь так?
— Так. Не стоит чужие деньги считать, господа.
— Тогда позвольте узнать, — это снова коммерсант, — чем вы в настоящее время занимаетесь?
— Вы родственник, что ль?
— У девочек не осталось близких, я старый друг семьи.
— И что вы предлагаете?
— Найти вам подходящее жилье.
— Я уже нашел. — Валентин улыбнулся. — Мне елка очень понравилась.
Все трое посмотрели на алую пещерку с младенцем и магами. В принципе ему было все равно, задерживаться здесь дольше чем на месяц, он не собирался (дорогое удовольствие), однако терпеть не мог, чтоб на него давили. «Этот богатый пижон боится, как бы я у него Марину не увел!»
Она вошла с салатом «оливье» в глубоком фарфоровом блюде, за ней Даша.
— Откуда у вас такая дорогая игрушка? — Валентин указал на пещерку.
— Вы не представляете, какая дорогая! — Марина усмехнулась, а Даша воскликнула:
— Чудо, правда?! Это прадедушка купил, еще при царе. Мы ее так храним! В специальном сундучке у Марины под кроватью… она даже мне не разрешает касаться. — Помолчала и добавила упавшим голосом: — Алеша всегда елку наряжал… и была она в тыщу раз красивее, чем эта.
В молчании все разом выпили; коммерсант и Валентин закурили. Марина проскользнула за елку и приоткрыла центральное окно; зашевелился серебряный дождь, нежно прозвенели игрушки, потянуло городским гулом и сквозняком.