Век любви и шоколада
Шрифт:
— Ну и как?
— Ты должна была открыть клуб и тебе нужно было сделать все возможное, чтобы он стал успешным. Все это было решено задолго до того, как я встретил тебя.
***
В августе погода стала скверной. Я не могла носить длинные платья и свитера, что означало: мне приходилось обнажать больше кожи, чем меня устраивало. Мать Вина предложила нам поплавать в реке. Она настаивала на том, что плавание будет полезно для моего выздоровления. Она, наверное, была права, но я не умела плавать. Я родилась в Нью-Йорке в 2066 году, летние
— Вин может научить тебя, — сказала мисс Ротшильд. — Он превосходный пловец.
Вин кинул на мать взгляд, отражавший мои мысли по поводу этой идеи.
— Джейн, я не хочу, — сказал он.
Мисс Ротшильд покачала головой на слова сына.
— Мне не нравится, когда ты называешь меня Джейн. Я не бестолковая, Вин. Я знаю, что вы когда-то встречались, но какая разница? Аня должна научиться плавать, пока она здесь. Это пойдет ей на пользу.
— Не знаю, — сказала я. — У меня даже купальника нет. — Мне он был ни к чему.
— Ты можешь взять один из моих, — сказала она.
У себя я переоделась в висящий на мне купальник. Он был довольно скромного кроя, хотя я все равно чувствовала себя невероятно нагой. Я набросила футболку, но край шрама под ключицей все еще виднелся.
Если Вин и заметил это, то промолчал.
Нет, заметил. У этого парня всегда хорошие манеры.
Он не особо болтал с самого моего захода в воду. Велел мне лечь на живот. Поддерживал меня. Показал, как отталкиваться ногами и как двигать руками. Обучение не заняло много времени. Плавала я хорошо, в отличие от ходьбы.
— Это очень плохо, что в Троице нет команды по плаванию, — сказала я. — А может, мне следует сказать, что очень плохо, когда нет бассейна в Нью-Йорке.
— Может быть, вся твоя жизнь была бы другой.
— Была бы я спортсменкой, — сказала я.
— Представляю. Знаменитая баланчинская агрессия была бы полезна в спортивных соревнованиях.
— Правильно. Я бы не опрокинула ту лазанью на голову Гейбла Арсли. У меня бы были продуктивные каналы для выхода гнева.
— Но если бы ты не опрокинула лазанью на голову Гейбла, как бы я узнал куда идти и где встретить тебя?
Я отплыла подальше от пристани. Спустя минуту он догнал меня.
— Не так быстро, — сказал он. — Ты все еще новичок.
Он схватил меня за руку и потянул к себе, мы очутились лицом друг к другу.
— Иногда я думаю, что моя мать такой же манипулятор как и отец.
— Что ты имеешь в виду?
— Да я про ее абсурдные и прозрачные намеки, что я должен научить тебя плавать. И про своего отца... мне кажется, он думает, что если у него получится воссоединить нас, то он искупит свои грехи за 2082 год.
— Смешной человек, — сказала я. — Вообще-то за 2082 и 2083 года.
— Но нужно задать вопрос: единственной причиной этому было то, что ты нравилась глупому мальчику только из-за возражений его амбициозного отца? Разве ты не это мне всегда говорила? Скорее всего план отца провальный. Вдруг эти милые молодые люди, ты и я, нуждаются в препятствии. Может быть, когда рожденные под несчастливой звездой переходят по покровительство счастливой, Ромео наскучивает Джульетта.
— Ну, препятствия
— Ты говоришь мне учитывать тот факт, что ты человек низкой морали, этики и характера, и это все должно стать препятствием.
— Да, именно это я и говорю.
Он пожал плечами.
— Я знаю это о тебе достаточно долгое время.
— И я убила. В целях самообороны, но все же. Мое тело в шрамах. Я прекрасна как пятидесятилетняя старуха. Двигаюсь так же быстро, как моя бабушка.
— Ты выглядишь хорошо. — Он заправил локон мне за ухо.
— И сейчас не самый подходящий момент. Я хочу прийти к тебе сильной, красивой и успешной.
— Ты хочешь, чтобы я тебе снова повторил все то же самое, или ты вытаращишь свои красивые зеленые глаза на меня?
— Я вытаращу на тебя глаза. У меня есть зеркало, Вин, хоть я и стараюсь избегать его.
— Как по мне, вид не так и плох.
— Ты не видел меня голой.
Он прочистил горло.
— Я не уверен, как на это реагировать.
— Ну, это не приглашение, если ты так решил. Это отчет.
— Я, — он снова прочистил горло, — я уверен, что не все так плохо.
— Подойди, — сказала я. Мне подумалось, что надо бы урегулировать этот вопрос. Я оттянула ворот футболки вниз, чтобы показать ему большой, неровный розовый шрам, оставшийся после операции на сердце и другой, оставшийся от меча, пронзившего меня насквозь.
Его глаза распахнулись и он резко вдохнул.
— Это плохой шрам, — сказал он приглушенным голосом. Он положил руку на шрам ниже ключицы в опасной близости от моей груди. — Было больно?
— Сумасшедше, — сказала я. Он закрыл глаза, как будто собирался поцеловать меня. Я подтянула футболку вверх и поплыла к пристани; мое сердце билось как после небольшого приступа. Я поднялась вверх по лестнице так быстро, как могла.
XXIII
Я ПРОЩАЮСЬ С ЛЕТОМ СЕРИЯМИ ЭМОЦИОНАЛЬНО НЕЛОВКИХ ЭПИЗОДОВ
— Ненавижу конец лета, — сказала мисс Ротшильд, обмахивая лицо рукой. Я застала ее плачущей в фермерской библиотеке. — Не обращай внимания. Присядь, отдохни. — Она похлопала рядышком с собой. Я вернула на полку «Доводы рассудка» – этим летом я выработала маршрут по всей Джейн Остин – и только затем села. Мисс Ротшильд положила руку на мое плечо. — Это ведь было славное лето? Ты теперь кровь с молоком, как мне кажется.
— Я чувствую себя лучше.
— Мне приятно это слышать. Надеюсь, здесь ты была счастлива. Было здорово принять вас с сестрой. Возвращайтесь в любое время. Я благодарна бывшему мужу за эту идею. Знай: ты мне всегда нравилась, даже когда Чарли был категорически против ваших с Вином отношений. Мы тогда с ним немного повздорили. Он все твердил, что у вас заурядный школьный роман, а я отвечала: нет, эта девочка особенная. Но много лет спустя мистер Делакруа сошелся со мной во мнении, как он всегда, кстати, делает. Я знаю, что он, как и я, скрестил пальцы за то, чтобы ваши с Вином дорожки пересеклись.