Век любви и шоколада
Шрифт:
— Этому не бывать.
— Можно спросить, почему, Аня?
— Ну... меньше, чем год назад, я овдовела, мне до сих пор слишком больно. Трудно вообразить отношения, когда ты не ты. А истина в том, говоря образно, что я сомневаюсь в большинстве решений. Я совершила много ошибок, думая, что поступаю как должно. Мне надо отдохнуть от отношений.
— Звучит разумно, — сказала мисс Ротшильд после паузы.
— Кроме этого, кажется, Вин испытывает ко мне ностальгию, и относится ко мне хорошо из-за нашего общего прошлого. Вы вывели в мир достойного
— Я помогала. Вин забывает, но Чарли большую часть времени был примерным отцом.
— Не могу поверить.
— Ты-то? Большинство людей глазеют на меня как на безумную, когда я защищаю этого человека... — она покачала головой. — Знаешь что? Я могу составить список недостатков Чарльза Делакруа. Всю свою жизнь я его защищала. От друзей. Родителей. Нашего сына. Вот и все.
— Мы довольно часто говорили об этом в Японии. Он все еще вас любит.
— Да, но этого недостаточно. Двадцать пять лет я в нем разочаровывалась. И наконец-то сделала это.
— Думаю, мистер Делакруа хочет измениться.
— Да, а потом выборы пройдут удачно и он свернет на проторенную дорожку. — Она кивнула сама себе, затем схватила телефон. — Ты видела фото сестры Вина?
Я покачала головой и заглянула в экран. Светло-русые вьющиеся волосы, голубые глаза как у Вина. На этой фотографии она их закатила. Я не видела сходства кроме этой гримасы.
— Проблема в знакомстве с новыми людьми не в том, что они ты можешь им не понравиться, напротив – что они понравятся тебе слишком сильно. Теперь, когда я это знаю, то буду беспокоиться, как ты там в городе, Аня. — Она взяла мою руку в свою.
— В течение многих лет я была сама по себе. Все будет отлично.
Она посмотрела на меня, затем отбросила с моего лба пряди.
— Уверена, ты выдержишь.
***
В нашей комнате Нетти не было, поэтому я вышла на улицу поискать ее. Она плакала в бельведере.
— Пожалуйста, Аня, оставь меня одну.
— Что такое, Нетти? Что случилось?
— Я люблю его.
— Кого его? — не поняла я.
— А ты как думаешь? — помолчав, она сказала: — Вина. Разумеется, его.
Я попыталась переварить эту информацию.
— Я знала о твоей влюбленности, когда ты была ребенком, но и понятия не имела, что это длится до сих пор.
— Он такой хороший, Аня. Только посмотри, как он вел себя летом, пытался поднять тебе настроение даже спустя столько времени.— Она вздохнула. — Он до сих пор считает меня ребенком.
— С чего ты взяла? Он говорил тебе?
— Я пыталась сделать большее, чем просто поговорить с ним. Я пыталась его поцеловать!
— Нетти!
— Мы собирали яблоки для его матери. Первые уже поспели. А он привлекательно выглядел в синей рубашке. Я брежу им.
— Ох, Нетти, я и не представляю, что ты чувствуешь.
— Как ты можешь не знать? Я влюбилась в него в двенадцать. С тех самых пор как мы повстречались в кабинете директора.
— Что он сделал, когда
Он отстранил меня и сказал, что не думает обо мне в таком ключе. Я сказала, что мне семнадцать, вряд ли я еще ребенок. А он сказал, что это не так. Я ответила, что ты встретил Аню, когда тебе было шестнадцать. Он сказал, что тут другое, ведь и он был моложе. И добавил, что любит меня как друг и брат и всегда им будет для меня. Но я оттолкнула его и крикнула ему, что не нужно мне такой любви. Я даже посмотреть на него не смею.
Она рыдала всем телом — плечами, животом, ртом и другими частями тела, содрогающимися в такт всхлипам.
— Ох, Нетти, пожалуйста, не плачь.
— Почему нет? Я передала ему то, что ты сказала в начале лета. Что ты никогда не будешь с ним вместе, я ведь думала, он все еще надеется. Вдруг если он потеряет надежду, то влюбится в меня. Мы не такие уж разные.
— Моя дорогая Нетти, ты действительно жаждешь любви парня, считающего, что ты похожа на меня?
— А мне не важно. Если не сказать все равно! Вот так сильно я его люблю.
— Мне не кажется, что Вин думает, как нам снова сойтись. Хочешь, я с ним поговорю? — Я хотела осчастливить ее больше, чем себя.
— А ты можешь? — Глаза у нее были на мокром месте и светились надеждой.
— Я заставлю его понять. До конца лета.
***
После ужина я спросила у Вина, прогуляется ли он со мной.
Мы брели по саду, в котором с деревьев падали последние летние персики. Вин нашел один на ветке и снял. Его торс был худощавым и длинным, это было хорошо видно, когда он поднял за персиком руку. Он предложил мне его, но я отказалась.
— Я хочу с тобой кое о чем поговорить, — обронила я.
— О чем же? — Он укусил персик.
— О моей сестре, — сказала я.
— Да, я думал, что эта тема может подняться.
— В ней засела идея, что, если ты узнаешь мое мнение по поводу наших отношений, то возможно откроешься для... прости, это как-то неудобно.
— Возможно, я смогу тебе помочь. Она думает, что причина, по которой я не хочу начинать с ней отношения, в том, что у меня все еще чувства к тебе. И ответ на твой вопрос: она ошибается. Я думаю, что она умна и очаровательна, как и все девочки в ее возрасте, но даже если бы не было Ани, Нетти не подошла бы мне. Ты уверена, что не хочешь персик? Они очень сладкие в это время года.
— Тогда зачем ты проводил с ней столько времени? Ты же понимаешь, почему ей пришла эта мысль в голову.
— Потому что ты меня попросила. Или ты забыла, сделав это? Три года назад ты отправила меня к ней в школу.
— Вин.
— Я сделал это, потому что мог. Ты редко, даже когда мы встречались, просила меня помочь. Хотя наши отношения закончились плохо, я был счастлив сделать что-то для тебя.
— Почему ты такой хороший?
— У меня хорошие родители, которые меня очень сильно любят. Возможно, поэтому.