Величайшая Марина: -273 градуса прошлой жизни
Шрифт:
– Замолчи! Не хочу слышать о нём! Уйди!!!
Локон сделал шаг назад. После чего прыгнул вперёд и прошёл сквозь девочку. Это походило на удушающее действие угарного газа. Не можешь дышать, темнеет в глазах, но всё это так мимолётно; через пару секунд уже потеря сознания… Алма вскочила, словно над ней раздался глубокий раскат грома. Её кожа была холодна, поскольку девочка лежала на холодном полу, и отдавала своё тепло мрамору; пальцы побелели, глаза немного слипались, но голова была ясной как никогда. И она кинулась по коридору в сторону окна, ища ответ на вопрос «сколько она времени провела в беспамятстве?». Солнце совершенно не изменилось, и Алма, внезапно, сама не зная, откуда помнила прежние узоры облаков, сравнила их с нынешними, они были не велики. У девочки отлегло от сердца. Она автоматически задумалась над тем насколько ей важно то, что она когда-то предложила отцу, казалось, это было не так давно. После этого они виделись. Он молчал; прошло с тех
– Нет! Стойте! – крикнула Алма, когда кончилось безумное пятно, вблизи различимое как масса людей.
– Алма, подожди! Они тебя заденут, – плечо девочки с силой сжали, обернувшись, она увидела Стронция.
То, что происходило, выглядело непривычно. Хотя, Алма уже где-то видела такое оружие. Гибкий эластичный кнут извивался змеёй, на первом прикосновении обхватывал, словно лезвие, одним фактом, без боли, царапал кожу; и, разматываясь, подбрасывал человека. Приземление не всегда удавалось. Но Нику всё время везло, леопард оправдывал свою природную кошачью гибкость, и легко приземлялся на все лапы, если приходилось, в основном он пытался увернуться. Но его загоняли в тупик, к стене!
– Курт, отпусти!
– Ты что!? Ты ничего не сделаешь!!
– Это не так! Я сделаю всё!
– Они убьют тебя!
– Они меня не знают!!! НЕ осознают даже то, что пришли за мной!
– Ты просто маг обращения, а они охотники на чудовищ!
– А я про что?!
Она легко вырвалась из ослабевшей руки Курта, и побежала вперёд со скорость, не знакомой ей самой. Впереди сияла линия, кроме неё ничего не было, испускаемая из рук охотника магия. Что она делает, Алма не знала, да и не хотела этого знать. Главное – разорвать её. Прыжок. Рука поднялась вверх, и перебила серебристую нить, словно та была из хрусталя.
– Оставьте его. Он не нужен вам.
– Ты никто, чтобы нам приказывать, – сказал один из трёх, самый бледный.
– Просто мелочь, – это уже было сказано высоченным «дылдой», как сама назвала Алма того, кто с первого взгляда воззвал её наихудшее отношение к себе.
– Кто ты вообще?! – этот был без особых примет.
Алма молчала, только губами переспросив «Кто я?». Внезапно, она захотела только одного – причинить боль. Они стояли в пяти метрах от неё, и смотрели с совершенным презрением и ухмылкой, как на ничтожество.
– Я та, кого вы ищите, я ЧУДОВИЩЕ!
Шаг к ним! Прыжок! Полёт на раскинутых в разные стороны крыльях, которые сбили охотников. Крылья были мощными. Ударив в головы и подкосив людей, они подняли хозяйку и стукнули воздух для разворота. Те уже приняли оборонительные позиции, повернувшись спиной, но девочка не обратила на это внимания, ожидая такого поворота. Она никогда не проделывала этого прежде. Не знала, откуда что взялось! Но она ударила их. То, чем она стала, прожгло всё до кожи. Она – змея, состоящая целиком из воды, кипятка, свернулась вокруг них плотным кольцом! Из которого уже не было выхода. Всё, чего хотелось девочке теперь – это прогнать охотников с острова. Словно ныряя, Алма направилась головой к земле, и та, не понятно под какой силой, раскрылась, трещины вывернулись наизнанку, а девочка встала на отколовшийся остров с охотниками, уже в обличии лошади. Даже, сначала, она не заметила, что уже не соловая… она вороная, и даже в такую жаркую погоду, изо рта и ноздрей бил пар.
Почти сразу Алма почувствовала вокруг «поглаживание» кнута (она даже не сомневалась в том, что это был тот, заурядный, без примет). Тут же ощутила то, как набрасываются на неё верёвки. Мотая изящной
Остановившись на миг, Алма впилась глазами в толпу, казавшуюся такой далёкой, теперь стоящую, словно совсем рядом. Она видела глаза! Глаза каждого! И прочла лишь одно «ненависть». Но не к ней! Именно не к ней! Они все ненавидели тех, кто уничтожает! И почувствовав за собой что-то, девочка поняла: они могут убить даже того, кто безвреден. Любого из тех, кто просто стоит рядом. Да кого угодно. Алма не хотела убивать. Однако в следующую секунду она рванула вперёд, потащив за собой по земле высоченного. Прыгнула вперёд, не боясь расстояния этой трещины, словив пред этим чей-то крик «ты с ума сошла! Не прыгая! Ты не сможешь!». Алма сейчас не чувствовала ничего, что смогла бы не сделать. Девочка приземлилась дальше, чем край оврага. Перед ней расступалась толпа. Позади с криками и воплями боли тащился «дылда». Поворот на карьере, тот, волочащийся, явно ударился обо что-то, что Алма приняла за дерево, мимо которого пронеслась. Опять прыжок! На этот раз приземление затянулось. За секунду до него, Алма выпустила крылья, стала сама собой. Широкие петли сами спали с неё. Рассекая небо на чёрных крыльях, она взмахами направила себя вниз, в щель, удар магии о толщину коры, и остров начал двигаться с неимоверной скоростью. Тут же послышался крик, откуда-то сверху начали падать цепи, и упал человек. Это был тот самый, кто первым накинул на неё кнут. Но впервые Алма начали себе противоречить «Я не чудовище!». И снова обратившись в змею, сталась извивающимся куском льда, хвост которого погрузился в мёртвую воду и достал охотника. «Может и чудовище, но вряд ли беспринципная убийца»… С небольшим пренебрежением погрузив «неприметного» на «палубу», девочка совершила новый, более сильный удар хвостом по отколовшемуся острову- кораблю. Алма-змея, сидевшая внизу раскола, в миг превратилась в себя с крыльями. Пару взмахов, и она уже приземлилась на землю, встав на почву, словно впервые, робко и тут же перейдя к другому – кораблю-острову.
Охотники смотрели на неё несколько секунд в такой же упор, как и она на них, а после испарились.
На Алму смотрели. Пару раз позвали. Подошли и увидели, что она целиком в мыслях, и только дотронувшись до неё, вывели из воспоминаний об Аргоне, который не редко делал так же. Только он сгорал, а те – ушли в воздух. Не сразу Алма очнулась после всего. Она помнила только, что говорила с кем-то, отвечала на вопросы, даже не задумываясь над ними, ответы она и так уже знала, они были обычной правдой. Девочка не могла не думать о словах Локона, и сама она прекрасно понимала, что он единственный, кто скажет ей правду о том, что она думает. Хотя, ещё вариантом был Тогоф. Она рада тому, как отнеслись друзья к ней, да и остальные тоже не особо испугались, однако, Рачна больше не начинала с ней ссоры, похоже, что та была одной из тех, кто, всё же, испугался. Была уже ночь, когда Алма сидела в небольшом музыкальном зале. Недалеко от неё лежала гитара, стояло пианино, и сидел Курт. Жёсткое лицо парня ничего не выражало, во всяком случае, мало что. Стронций полулежал, сделав упор спиной на стену. Его задумчивые глаза проходили сквозь рядом лежащую гитары, а бледные пальцы правой руки тихо поглаживали струны, и те шептали в ответ свои звуки.
– Стронций, ты сейчас думаешь о доме?
– …нет, с чего ты взяла?
– Просто показалось.
– Это было вступление перед вопросом «что скажешь?».
– На самом деле, я до сих пор думаю, спрашивать ли это у тебя.
– Я не буду отвечать, пока не спросишь.
– Мне спросить?
– Алма… меня иногда поражает то, как долго ты умеешь ходить вокруг да около. Одними намёками заставляешь человека делать то, чего он ждёт от себя, но после более официальной части.
– Хм, – она улыбнулась, – Марине нужна дипломатия, – девочка подвинулась и откинулась спиной на стену рядом с другом, – я всё же спрошу,… что ты скажешь, Курт?
– У тебя невероятная сила, – начал он тихо и медленно, – если бы я только знал тебя раньше, то молчал бы.
– О чём ты сейчас?
– О волосах.
– По поводу рыжести?
– Нет, я про янтарный цвет. Они у тебя странно меняются: то янтарь, то медь, то огонь.
– Огонь? Нет. Точно не огонь.
– Ты его не любишь?
– Не знаю сама,… не могу просто не любить. Хоть мне и противно сознаваться, но я не знаю как жила бы, зная, что его нет.
– О чём ты?
– А ты о чём? – Алма словно погрузилась куда-то, и выплыла только сейчас.
– Об огне.
– И я о нём же, – шепнула девочка, – Курт, а они ещё вернуться?
– Охотники? Уже нет. Тот, кто смог уйти от них, уже не только в законе, он под его защитой.
– Хорошо.
Молчание длилось несколько минут. После у Алмы вырвался непроизвольный смешок.
– Ты чего? – весело спросил Курт.
– Просто подумала: мы так часто бываем вместе, нам весело, нам интересно; и недавно мне Цеза сказала, что мы похожи на пару.
– Ты так запросто рассказываешь мне ваши девчачьи заморочки? – с ухмылкой спросил он.