Великий врачеватель
Шрифт:
— Скоро его повысят на службе. Через неделю свадьба. Ты будешь почетным гостем.
— Я не могу присутствовать на свадьбе. Сейчас я лечу больных холерой. Никто, кроме меня, не осмеливается ходить за ними.
— Как ты можешь быть рядом с людьми, больными такой страшной болезнью! — удивился Умар. — Нет, все- таки ты странный человек. Ты обязательно заболеешь, заразившись от них. Но я не оставлю тебя: буду ежедневно присылать тебе плов.
У великого эмира заболел живот. Живот болел временами и раньше, но боль быстро проходила.
— Неужели во всем городе нет ни одного настоящего врача, кроме вас, беспомощных неучей! — закричал наконец эмир однажды ночью, когда боль стала совсем нестерпима. — Отвечай! — спросил он главного среди врачей.
— Есть, — ответил главный. — Я не знаком с ним лично, но, говорят, он лечит таких больных, от которых сам аллах отступается. Он ученик Камари. Самого Камари, к сожалению, нет в городе, мы докладывали…
— Почему ты молчал об ученике?
— Он слишком молод. Я бы сказал, даже юн — ему семнадцать лет, и я боюсь, что случай, а не лекарское умение помогает ему справляться с болезнями.
— Веди его сюда! Привести немедленно! — замахал руками эмир.
Открылись ворота дворца. И по темным улицам помчалась конная стража.
— Наверно, ловят важного преступника, — шептались разбуженные жители. — Только бы мимо, мимо нашего дома…
Они могли спокойно спать. Гулямы искали молодого врача Хусайна.
Скоро вся улица была поднята громкими криками всадников, грохотом ударов в ворота.
А потом стражники увезли сына уважаемого всеми человека, Абдалла ибн-Сины, мальчишку Хусайна.
— Не мы ли предупреждали: «Брось эти книги!» — перешептывались участливые соседи.
— Слышали? Его повезли лечить больного эмира, — шептали другие. — Ну хорошо, он лечил нас, смертных. Но нас ведь легко вылечить, мы простые люди. А у великого человека — у него и болезни великие! Пропала голова мальчика!
Хусайна провезли по садам Мулийана, ввели во дворец.
— И этот мальчишка будет указывать нам, известным знатокам медицины! — Врачи, стоящие группой у стены, насмешливо закивали головами.
Но Хусайн смело подошел к лежащему эмиру.
— Ты кто такой, мальчик? — спросил эмир.
— Я врач, и я пришел исцелить тебя, — ответил Хусайн.
В голосе его не было страха или неуверенности.
Он долго осматривал эмира. Эмир послушно переворачивался с боку на бок, напрягал и расслаблял голый живот.
Потом принесли для эмира пищу.
Повара один за другим выстроились, каждый со своим блюдом. Среди них стоял и пловщик, в учениках у которого работал Умар.
— Разреши, я осмотрю твою пищу? — спросил Хусайн.
— Уж не думаешь ли ты, что пища отравлена? — заволновались врачи.
— Мы не только осматриваем
— И всегда эмир ест такую жирную пищу? Плов и шурпу?
— Да как ты можешь спрашивать это? — удивились все. — Или наш эмир нищий, что он будет есть тощего верблюда? Или ты не знаешь, что для кухни эмира специальные люди откармливают специальных баранов?
— Тогда мне понятны причины болезни, — сказал Хусайн. — Вы готовите правильные лекарства, — повернулся он к врачам. — Но главное — уберите всю эту жирную еду. И сделайте вот что: сварите постный бульон и насушите лепешек, выпеченных из лучшего пшеничного хлеба.
— Уж не эмира ли ты хочешь поить этим бульоном? — улыбнулся эмир.
— Да, — подтвердил Хусайн. — Эмир носил в себе свой желудок во всех походах, и теперь желудок устал, требует отдыха. Жирный плов — слишком трудная для него работа.
— Можно, конечно, и унизиться до этого младенческого бульона. Но понимаешь ли ты, что тебя ждет, если бульон не поможет? — спросил эмир.
Но бульон помог.
На другой день Хусайн заказал новую еду для эмира.
А повеселевший эмир лежал на своих подушках и больше не скрежетал зубами.
— Какую награду ты просишь себе, юноша? — спросил однажды эмир. — Лечение твое хорошо помогло.
— Вы слышите, — задвигались придворные, — эмир предлагает ему любую награду! Счастливчик мальчишка!
— Я не знаю, смею ли просить об этом… просьба моя очень велика, — начал Хусайн, а все придворные сразу умолкли и вытянули шеи.
— Проси, проси смело, что хочешь.
— Я давно мечтал о посещении дворцовой библиотеки. Я хотел бы читать книги в этой библиотеке.
— И только! — тихо засмеялись придворные.
— Как бы не так! — зашептали другие. — Библиотекой дозволено пользоваться только членам семьи эмира.
— И это все? — спросил, усмехнувшись, эмир.
— Я понимаю, что моя просьба велика. Ведь эта библиотека — она единственная, в мире больше не осталось…
— Можно, конечно, можно, — ответил эмир.
— Какой наивный! — зашептались придворные. — Нам бы такое везение. Уж мы бы выбрали себе награду.
— И еще, — сказал эмир, и шепот снова мгновенно затих. — Ты назначаешься придворным врачом. Отныне тебя не тронет ничья рука. Ты будешь жить под охраной стражников.
— Благодари, благодари скорей, — подтолкнул Хусейна главный среди врачей.
— Благодарю за большую честь, — поклонился Хусайн. — Но я бы хотел лечить и других, у кого нет…
Эмир уже не слушал его. Он повернулся к придворным.
Отец, мать, младший брат, слуги — все расспрашивали Хусайна об убранстве дворца, о том, как выглядит эмир. Мысли же Хусайна были заняты единственным — библиотекой.
В огромном длинном здании библиотеки было много комнат. В каждой комнате стояли сундуки с книгами.