Великолепная западня
Шрифт:
– Этот пистолет полицейского? Если ты убил полицейского, тебе будет плохо, Кулгрен.
Он сглотнул и поднял пистолет повыше, но Лорелея промурлыкала своим музыкальным голосом:
– Нет, не теперь... Мел.
–
– Ты не успеешь, милый, - ответила миссис Дрейк.
– Иди вперед и помни, если начнешь дурить, то у меня есть пистолет.
Мы обошли развилку и поднялись немного вверх. "Старое ранчо" светилось между деревьями, рядом плескалась теплая вода бассейна.
Подойдя к домику, Кулгрен сказал:
– Теперь зажги свет, Джонс.
В одной из комнат дома засветили окна и мы вошли внутрь. Это была огромная гостиная, когда-то сверкавшая позолотой, как и все в этом пустом, обветшавшем доме. Мебели почти не было - кресло, обтянутое шкурой, стол, покрытый пылью и грязью, на четырех витых ножках, драная тряпка, отдаленно напоминающая ковер, другое кресло с отломанным подлокотником, придвинутое к закопченному камину.
Барлет Альтон Дрейк был привязан к этому креслу. Рот был заткнут его же собственной белой рубашкой. Она была обернута вокруг головы и влажно блестела от слюны там, где был его рот. Ноги его
Лорелея окинула спокойным взглядом это чучело в кресле. В этом взгляде не было ни жалости, ни ненависти. Ее лицо было спокойно и красиво. Она сорвала блестящую полоску с новой пачки сигарет и достала одну с золотым ободком.
– Он еще не заговорил, Джино?
Толстый парень с белой прядью в темных волосах весело оскалился.
– Пока нет.
– Когда ты захочешь что-то сказать, Барлет, кивни, пожалуйста, и мы снимем повязку. Это все, что от тебя требуется.
Он все смотрел на нее с каким-то ужасом. Но там, в его глазах, было и что-то такое, чего она никогда прежде не видела. Возможно, он даже сам не мог об этом знать... упрямство.
Она глубоко затянулась и потом воткнула вспыхнувший конец сигареты ему в лицо. Он заерзал в кресле.
На его лице капельками выступил пот. Он молчал.
– У нас впереди вся ночь, - спокойно сказала она.
– И есть еще и другой способ. Никакой человек долго не выдержит.
– Она взглянула на Кулгрена и добавила: - Выпьем?