Вера и рыцарь ее сердца. Книга вторая. Блажен кто смолоду был молод
Шрифт:
Вера улыбнулась, впервые за столько месяцев и почувствовала страшный голод.
Глава 2
После истории с фотографиями голых женщин, позирующих в обуви на высоких каблуках, Светлана Васильевна решила пересадить Веру на новое место, за вторую парту в среднем ряду. Теперь Вера сидела с самым противным в классе второгодником, которого звали Юрой Дурасовым. Никто в классе не смеялся над его прямоговорящей фамилией, потому что Верин сосед был настоящим бандитом, плечистым и высоким. Может быть, он был еще и красивым, но Вера ничего не понимала в мальчишеской красоте.
Никто из одноклассниц не соглашался сесть с Юрой за одну парту, но от Веры согласия не требовалось, ее подсадили к Дурасову и весь сказ.
Второгодник Юра не знал, что к его новой соседке нельзя было прикасаться. После истерического припадка в Барнауле Вера впадала в настоящую панику, если кто-либо к ней прикасался или хотя бы пытался это сделать. Как только Дурасову взбредало в голову обидеть девочку, стукнуть или дернуть за косичку, то, в тот же час, с Верой происходили странные вещи. Она не била мальчика кулаком, а хватала первое, что попадалось ей на глаза и немедленно шла в атаку. Девочка лупила своего соседа с такой отчаянной силой и смелостью, что репутация Юры, знаменитого драчуна, вдруг оказалась под угрозой. Дурасов признал Веру сумасшедшей и всегда был готов к контратаке.
Как-то раз, когда Вера перешла в оборону, закрываясь от кулаков Дурасова толстым учебником по литературе, она случайно увидела себя и Юру, как бы со стороны. Весь класс похохатывал над ними, и даже Светлана Васильевна, стоя у своего учительского стола, с интересом наблюдала, как «бандит» Дурасов колотит классную «толстуху».
Именно этот азарт во взгляде учительницы, стал для Веры отрезвляющим ушатом холодной воды. Не желая больше быть посмешищем, она отложила учебник по литературы в сторону, сложила руки крестом на груди и подставила свое тело под удары соседа. Было очень больно, но девочка не сопротивлялась. Ей так хотелось, чтобы все вокруг, наконец-то, увидели, что Вера в беде, что она не умеет драться, а дралась только от отчаяния…
Непредсказуемое бездействие прежде агрессивной соседки самому Юре Дурасову не понравилось, и его воинственный пыл быстро остыл. То, что произошло дальше, удивило каждого в классе. Вместо того чтобы воспользоваться выигрышной ситуацией, мальчик разжал свои кулаки и осторожно развернул побитую им Веру к доске. Потом он положил перед ней учебник и собрал разбросанные тетрадки в стопочки. Когда на парте драчунов был наведен порядок, Юра тоже уселся лицом к доске. Тут Верины руки, до сих пор судорожно прижатые к груди, расслабились и осторожно легли на парту, как обычно это делают послушные первоклассницы. Класс притих. Не в силах до конца осознать истинной подоплеки произошедшего, Светлана Васильевна продолжила урок.
С той поры Юра и Вера перестали быть врагами, и их перемирие почему-то злило одноклассников, особенно девочек. Они в знак протеста объявили Юре «молчанку», но Дурасов этой «молчанки» не заметил и, по-прежнему, вел себя грубо, как с девочками, так и с мальчиками. Незаметно, чудным образом, между Верой и второгодником Юрой зародилась дружба, а, может быть, и первая детская влюбленность. Впрочем, влюбленность это была или нет, было для них неважно. Просто, Вера стала заботиться о своем соседе, и это ей нравилось. Она приносила для него в школу завтраки и помогала отвечать на уроках, а Дурасов своим авторитетом грубияна защищал ее
Вскоре выяснилось, что второгодник Дурасов не был безнадежно плохим учеником. Настоящий успех пришел к нему на уроке казахского языка. Ученикам предстояло за неделю выучить наизусть и рассказать у доски стих на казахском языке, состоящий из трех куплетов.
Вере очень плохо давалась иностранная речь. У нее был толстый язык, который, вдобавок, имел еще и «саночный» рубец, поэтому она не смогла выполнить это задание, впрочем, как и весь класс. Зато Юра Дурасов стих выучил назубок, и на глазах у притихших ребят протараторил все три куплета из стихотворения на замечательном казахском языке!
«Кора торгай жаксы эды! …»
Это был его триумф! Юра за стихотворение получил годовую пятерку и восхищение своих одноклассников. К концу года и это стихотворение Вера тоже вызубрила, хотя из-за ее русского произношения даже казахам было трудно понять, что в стихотворении говорилось о птичке.
– Юра, не спи, учитель смотрит! – предупреждала Вера соседа по парте, когда того одолевал сон. Это было и понятно, ведь домой Юра приходил поздно, уставший от драк и разбоев.
– Юра, наследующем урок тебя спросят по истории, прочитай эту главу. Прочитай ее прямо сейчас, на этой перемене, перед уроком.
Со временем мальчик стал доверять Вере: он просыпался, когда та его просила, читал на перемене учебник, а на уроке пересказывал прочитанное слово в слово. Юра обладал феноменальной памятью, но его оценки в классном журнале Веру не радовали. Они были не просто плохими, а очень плохими.
– Это так несправедливо! Юра рассказал всё, что было написано в учебнике! Я сама сверяла по тексту его ответ, – жаловалась Вера своей маме, когда училась мыть посуду.
Ранее Римма не учила дочь убирать и мыть посуду, у нее не было на это времени, а за чистотой в доме следила ее далекая родственница Тамара, которая последние четыре года училась в Караганде на фармацевта и следила за чистотой в доме, но потом Тома выучилась и уехала по распределению, а у Риммы появилось время учить Веру домашнему труду. Эту возможность дала женщине инвалидность.
Когда зимой прошлого года маму положили в больницу, Вера даже обрадовалась. «Я свободна и счастлива! Мамы дома нет! Я могу делать, что хочу!» – думала девочка радостно и ее душа пела от нежданной свободы. Кому приятно жить на поводке, пусть даже, если поводком управляла собственная мама? В мамином присутствии не то, что делать, а и свободно думать о чем-то своем было невозможно?! Только Вера затихала где-нибудь в комнатах, так тут же ее мама била тревогу и кричала из кухни, где проводила большую часть времени.
– Вера, где ты и что делаешь?
– Мама, я в зале и сижу на диване. Я тоже нуждаюсь в отдыхе! – пыталась оправдаться Вера. Она занималась уборкой, но потом ей захотелось понаблюдать через открытое балконное окно за интригующим шествием кучевых облаков по небу. Она заняла удобную позицию и с тряпкой в руке замерла, глядя в открытое окно.
Причудливые фигуры облаков менялись на глазах, чтобы показать Вере что-то очень для нее важное, но это что-то важное невозможно было разгадать, находясь на земле. Облака уплывали неизвестно куда, и никто не мог помешать их шествию. Сердце девочки щемило от причастности к небесной тайне, которая ей открывалась через открытое окно.