Вердикт: невиновен!
Шрифт:
Борис не спал. Он сидел за компьютером и раскладывал пасьянс «косынка». Перед ним стояла нетронутая бутылка водки и чашка с остатками чая.
–Чего примчалась среди ночи? – сдержанно поинтересовался кудрявый друг.
–Борька, я тебе такое сейчас расскажу! – с фальшивым оптимизмом закричала я.
–Ты зачем, спрашиваю, пришла? Почему не поехала с Лёнчиком?
–Не захотела – и не поехала.
Тоже мне, командир нашёлся! Всё время решает за меня, что мне делать, как будто я пустое место и от моего желания ничего
–Мне Лёня сказал, что ты ночевать у нас будешь, – не унимался Борис.
–Мало ли что тебе сказал Лёня, – начала злиться я. – Я сама знаю, куда и с кем мне ехать. Если мешаю, я уйду.
Я повернулась и сделала вид, что направляюсь к дверям.
–Да ладно, не дуйся, – испугался Борис. – Оставайся. Только двоим здесь спать негде. В приёмной один диван, и тот не раскладывается.
–Это ничего, как-нибудь устроимся, – отмахнулась я. – Хочешь узнать сенсационную новость? В колонии Эмма Глаголева родила двойню – девочку и мальчика.
–Вот это фортель она выкинула, – усмехнулся Борис. – Я же говорю, что профессора убил парень. Теперь осталось только решить, который из двоих – твой подзащитный Мызин или взяткодатель Миносян.
–Почему ты не рассматриваешь кандидатуру сестрицы, а ограничиваешься только братом? – напустилась я на Бориса. – Я, например, вполне допускаю, что они действовали в сговоре. Лиза Исаева запросто может оказаться родной сестрицей Миносяна. Тогда всё сходится: Миносян сделал вид, что ушёл, а сам вернулся и, пока Лиза отвлекала профессора, всадил ему в спину кинжал.
–С тем же успехом всадить кинжал мог и Мызин, – не соглашался Борис.
–Ты видел Мызина? – повысила я голос. – Вот именно, что не видел. Это недоразумение не то что убить, ударить толком не сможет. И вообще, почему мы до сих пор не задались вопросом: а где, собственно, сама Эмма Глаголева?
–Так наведи справки, на то ты и адвокат, – наставительно посоветовал Борис.
–Как же долго они отвечают на запросы, – открывая и просматривая почту, сокрушалась я. – Письмо из Судка ещё не прислали, хотя и обещали.
–Когда ты отправила запрос?
–Сегодня утром.
–Ну, ты даёшь! Может, тебе в режиме онлайн выдавать информацию?
–Хорошо бы. Слушай, Борь, ты был дома?
–Что я там забыл? Позвонил по телефону, и мать поехала к бабушке. Поплачут вместе, легче станет.
–И ты поплачь, – посоветовала я.
–Ещё чего! Лучше я отцу морду набью. Или Ветрову изуродую.
Борис сжал зубы так, что на скулах заходили желваки, и, рывком поднявшись с кресла, вышел из комнаты. Из туалета раздался шум воды, и я стала ждать, когда друг придёт в себя. Но вода лилась и лилась, а приятель всё не возвращался. Я вышла из кабинета и направилась по коридору в сторону санузла, пронзительно крича:
–Борь, а Борь!
Джуниор не отзывался. Дойдя до уборной, я распахнула дверь. Борис стоял, согнувшись над раковиной, подставив под струю воды
–Ты что, с ума сошла! – фыркая, как морж, закричал он. – Я чуть не захлебнулся!
–Исаева ударила профессора ножом, когда он умывался! – волнуясь и торопясь, заговорила я. – Ты понял? Вовсе не обязательно быть двухметрового роста, чтобы нанести подобный удар!
–Я понял, что ты сумасшедшая! – выдохнул мокрый Борис, сгребая меня в охапку. – И ещё я понял, что очень тебя люблю!
Неожиданно губы его оказались на удивление приятными на вкус. Гораздо приятнее, чем поцелуй Леонида, которым мы обменялись в кино. Узкий диван, на который мы переместились, создавал дополнительные трудности. Но разве трудности когда-нибудь пугали хороших адвокатов?
Раньше всех на работу пришла Кира Ивановна. Увидев заспанные лица своих молодых коллег и разбросанные по полу диванные подушки, секретарша проявила деликатность. Тактично сославшись на то, что в конторе закончился сахар, она степенно удалилась, посоветовав нам позавтракать горячими булочками, которые принесла с собой.
–Павел Артемьевич звонил, привет всем передавал, – стоя у выхода, проговорила она и закрыла за собой дверь.
Я привела в порядок диван и Бориса, после чего принялась за себя. Пока Борис варил кофе, я красила глаза. И тут мне в голову пришла замечательная идея, как дискредитировать Ветрову в глазах Эда Георгиевича.
–А что, если привлечь старинного любовника Киры Ивановны? – рисуя подводкой над ресницами тонкую линию, вслух рассуждала я. – Павел Арсеньевич – импозантный мужчина, и голос у него что надо. Будь я Ветровой, я бы перед ним не устояла.
–В качестве кого привлечь? – без особого энтузиазма откликнулся Борис.
–Скажем, в качестве нефтяного магната. Или владельца сети бензоколонок. Он как будто собирается разводиться с женой и ищет хорошего адвоката для бракоразводного процесса. Мы предложим этого клиента Ветровой, и она изменит твоему отцу. Тогда Эд Георгиевич увидит, на ком он собирается жениться, и вернётся в лоно семьи.
–И зачем он там нужен? – хмуро осведомился Борис.
–Тебе, может, и не нужен, а вот Фира Самойловна его любит.
–Ладно, посмотрим, – нехотя согласился Устинович-младший.
Но Кира Ивановна, вернувшаяся из похода по магазинам, категорически отвергла мой план воссоединения четы Устиновичей.
–Что вы, Паша такая увлекающаяся натура! – отмахиваясь сухонькой ладошкой, горячо заговорила она. – Мария в два счёта его на себе женит. А у нас только-только отношения возобновились.
Не успела секретарша договорить, как в контору вошла Ветрова. Услышав обрывок разговора, она самодовольно улыбнулась и проговорила: