Верховная жрица
Шрифт:
Я наклоняю голову, когда мои губы ласкают его, и снова поворачиваю бедра, потираясь клитором о его стояк. Испытываемое мной наслаждение побуждает меня прильнуть к Найту еще ближе, и, запустив руку под его рубашку, я провожу ногтями по его коже.
Его тело сотрясает сильная дрожь, и он впивается пальцами в мои ягодицы, одновременно толкаясь в мою ноющую сердцевину.
Воздух вырывается из моих легких, и он вдыхает его, в то время как его губы начинают доминировать над моими.
Его язык ласкает мой, когда он снова сильно толкается
Моя рука, лежащая на его груди, опускается ниже, пока не достигает пояса его брюк, затем я начинаю двигать бедрами и несколько раз трусь клитором о его толстую длину.
Мое дыхание учащается, и я целую его с еще большей настойчивостью, поскольку предвкушение во мне превращается в настоящую пытку.
Из меня вырывается жалобный стон, и Найт перемещает руки на внутреннюю сторону моих бедер. Его большие пальцы оказываются так близко к моему входу, что я разочаровано всхлипываю и в качестве наказания прикусываю его нижнюю губу, а затем слегка провожу по ней языком, стараясь облегчить боль.
— Господи, — рычит он мне в губы, а затем, наконец, оттягивает мои трусики и большим пальцем сильно давит на мой ноющий клитор.
— Да, — выдыхаю я ему в губы, мои бедра двигаются все быстрее и быстрее, пока я изо всех сил цепляюсь за пояс его брюк, а другой рукой обвиваю его шею. — Линк.
Когда он начинает медленно вводить в меня свой средний палец, я открываю глаза и встречаюсь с ним взглядом. Пока он продолжает проникать глубже, я начинаю тереться клитором о его ладонь.
Каждый мускул в моем теле напрягается, но то, что толкает меня за грань, – это темное желание в глазах Найта. Он выглядит одержимым и хищным, и по мере того, как я приближаюсь к оргазму, а черты моего лица заливаются удовольствием, выражение его лица становится лишь мрачнее.
Его челюсть сжимается, а на щеке начинает подрагивать мускул, что кажется мне невероятно привлекательным.
Меня словно пронзает током удовольствия, а тело так напряжено, что дрожит.
Когда волны оргазма начинают стихать, Найт убирает руку. Когда я замечаю красный оттенок на его пальце, мой взгляд устремляется к нему, но прежде чем я успеваю спросить, лишил ли он меня девственности, он засасывает палец в рот.
Мои брови приподнимаются, и от этого зрелища меня охватывает сильный жар.
— Ты на вкус как чертова невинность, — бормочет он хриплым голосом.
Я прижимаюсь к его губам, пока мои пальцы расстегивают его брюки-карго. Когда я расстегиваю молнию, Найт приподнимает бедра, чтобы я могла стянуть его брюки и боксеры. Затем я быстро снимаю с него ботинки.
Мои глаза останавливаются на его большой эрекции, которая выглядит болезненно твердой. Раньше я уже пробовала смотреть порно, и его член намного больше чем те, что я видела.
Когда я снова забираюсь к нему на колени и тянусь за его рубашкой, его рука накрывает мою, и он качает головой.
На моем лице мелькает замешательство.
—
— Тебе не понравится то, что ты увидишь.
Что?
— Никогда, — шепчу я, умоляюще глядя на него.
Он колеблется мгновение, прежде чем отпустить мою руку, и я мысленно готовлюсь. Неважно, что я увижу, этот мужчина все равно идеален.
Я приподнимаю ткань, и сначала вижу только его рельефные кубики пресса и жесткие линии бедер.
— Мне определенно нравится то, что я вижу, — бормочу я, двигаясь быстрее и стягивая ткань с его головы.
Только тогда я замечаю десятки, если не сотни, крошечных порезов по всей его груди. Все они не больше полудюйма.
Я подношу руку к его коже и провожу кончиками пальцев по краям порезов, шепча:
— Что случилось?
Черты его лица напрягаются, и он снова качает головой.
Я наклоняюсь вперед и целую несколько порезов на его левой груди. Затем я отстраняюсь, и на моих губах появляется легкая улыбка.
Он глубоко вдыхает, после чего признается:
— Каждый порез – это плата за жизнь, которую я отнял.
Шок пронизывает меня насквозь.
Он резал себя?
Каждый раз, когда я узнаю что-то новое о том, как мучается Найт, во мне растет желание защитить его. Я не хочу, чтобы что-то снова причинило ему боль
— Почему? — Спрашиваю я, желая знать причину.
Он опускает глаза, и на его лице вспыхивает боль, когда он говорит:
— Это...
Его челюсть напрягается, и я поднимаю руки к его лицу. Обхватив его подбородок ладонями, я ободряюще смотрю на него.
— Это чтобы я мог видеть доказательства того, скольких ублюдков я убил в попытке искупить вину за то, что не смог спасти Ронни. — Он опускает взгляд на свою грудь и проводит рукой по некоторым порезам. — Боль помогает.
Слезы застилают мне глаза, и я жалею, что у меня нет сил избавить его от чувства вины за то, в чем он не виноват.
Подождите. У меня есть сила.
Я хватаюсь за платье и стягиваю ткань через голову. Я бросаю его на пол, а затем завожу руку за спину и расстегиваю лифчик. Спустив бретельки, я встаю, чтобы стянуть трусики с ног.
Когда я тянусь к набедренной кобуре, Найт рычит:
— Оставь это.
Я ставлю колено рядом с его ногой и хватаюсь за его плечо, чтобы снова забраться к нему на колени.
Найт тут же наклоняет голову, и его губы смыкаются вокруг моего соска. Он сосет его до тех пор, пока тот не становится твердым, а затем переходит к другой груди.
Я кладу руку ему на затылок и прижимаюсь к нему, одновременно наклоняясь вперед и касаясь своим клитором его твердого члена.
Мы оба вздрагиваем от соприкосновения наших тел, и пока Найт наслаждается моей грудью, я провожу другой рукой по его мускулистой спине, а затем перемещаю ее к бицепсу, где есть татуировка орла, сидящего на трезубце и якоре.