Верити значит истина

Гувер Колин

Какого чёрта!

Теперь Джереми стоит на коленях, вцепившись в спинку дивана, и уходит.

— Мне очень жаль.

Я подтягиваю колени и ползу к дальнему концу дивана, подальше от него. Я прикрываю рот рукой.

— Боже, — слова произносятся неразборчиво из-за моих дрожащих пальцев. Он пытается ободряюще коснуться моей руки, но я вздрагиваю.

— Прости, — повторяет он. — Мне не следовало целовать тебя.

Я качаю головой, потому что он не понимает. Он думает, что я расстроена и чувствую себя виноватой, что он женат, но я видела её. Она стояла.

Я указываю на верхнюю ступеньку лестницы.

— Я видела её. — Я шепчу это тихо, потому что мне страшно говорить громче. — Она стояла на верхней ступеньке лестницы.

Я вижу замешательство на его лице, когда Джереми поворачивается, чтобы посмотреть на лестницу. Он снова смотрит на меня.

— Она не может ходить, Лоуэн.

Я не сумасшедшая. Я встаю и отодвигаюсь от дивана, прикрывая рукой обнажённую грудь. Я снова указываю на лестницу, на этот раз обретая дар речи.

— Твоя грёбаная жена стояла на грёбаной лестнице, Джереми! Я знаю, что я видела!!!

Он видит по моим глазам, что я говорю правду. Проходит две секунды, прежде чем он вскакивает с дивана и бежит вверх по лестнице, к её спальне.

Он не оставит меня здесь одну.

Я хватаю свою рубашку, натягиваю её через голову и бегу за ним. Я отказываюсь оставаться одна в этом доме ни на секунду.

Когда я поднимаюсь по лестнице, он стоит в дверях её комнаты и смотрит на меня. Джереми слышит, как я приближаюсь. А потом он просто… уходит. Он протискивается мимо меня, не глядя в глаза, и топает вниз по лестнице.

Я делаю несколько шагов, пока не оказываюсь достаточно близко, чтобы заглянуть в её комнату. Я заглядываю туда всего на секунду. И всё, что мне нужно видеть, что она в постели. Под одеялом. Спящая.

Я качаю головой, чувствуя, как у меня подгибаются колени. Этого не может быть. Я кое-как добираюсь до лестницы, но успеваю спуститься только до половины, прежде чем мне приходится сесть. Я не могу пошевелиться. Я едва могу дышать. Моё сердце никогда не билось так быстро.

Джереми стоит у подножия лестницы и смотрит на меня. Он, наверное, не знает, что и думать о том, что только что произошло. Я не знаю, что и думать. Джереми ходит взад и вперёд перед лестницей, то и дело поглядывая на меня, и уверена, что он ждёт, когда я начну смеяться над своей безвкусной шуткой. Это была не шутка.

— Я видела её, — шепчу я.

Он слышит меня. Он смотрит на меня, но не со злостью, а с извинением. Джереми поднимается по лестнице, помогает мне подняться, потом обнимает меня и ведёт вниз. Он ведёт меня в спальню и закрывает дверь, затем обнимает меня. Я зарываюсь лицом в его шею, желая выбросить её образ из головы.

— Прости, — говорю я ему. — Я просто… может быть, я не выспалась… может быть,

я…

— Это моя вина, — перебивает меня Джереми. — Ты работаешь уже две недели без

перерыва. Ты очень устала. А потом, мы. Это всё чувство вины. Я не знаю. — Он отстраняется, держа моё лицо обеими руками. — Я думаю, нам обоим нужно поспать.

Я уверена в том, что видела. Мы можем винить в этом усталость или чувство

вины, но я видела её. Я всё видела. Её кулаки сжались по бокам. Гнев на её лице, прежде чем она бросилась прочь.

— Хочешь немного воды?

Я отрицательно качаю головой. Я не хочу, чтобы он уходил. Я не хочу быть одна.

— Пожалуйста, не оставляй меня одну, сегодня вечером, — прошу я.

По выражению его лица совершенно не видно, о чём он думает. Джереми кивает, немного, потом говорит:

— Хорошо. Но мне нужно выключить телевизор и закрыть двери. Поставить торт в холодильник. — Он направляется к двери. — Я вернусь через несколько минут.

Я иду в ванную и умываюсь, надеясь, что холодная вода поможет мне успокоиться.

Когда я возвращаюсь в спальню, Джереми задвигает замок на верхней части двери.

— Я не могу остаться на всю ночь, — говорит он. — Я не хочу, чтобы Крю испугался, если он проснётся и не сможет меня найти.

Я забираюсь в кровать и смотрю в окно. Джереми забирается ко мне сзади и обнимает меня. Я чувствую, как бьётся его сердце, и оно бьётся почти так же быстро, как моё. Он делит со мной подушку, находит мою руку и скользит пальцами по моим.

Я пытаюсь подражать его дыханию, чтобы моё замедлилось. Я дышу через нос, потому что моя челюсть зажата слишком сильно, чтобы сделать нормальный вдох. Джереми целует меня в макушку.

— Расслабься, — шепчет он. — Всё хорошо.

Я пытаюсь расслабиться. И может быть, я так и делаю, но это только потому, что мы оба лежим здесь так долго, и от этого мышцам трудно сохранять такое напряжение через некоторое время.

— Джереми? — шепчу я.

Он проводит большим пальцем по моей руке, давая понять, что слышит меня.

— Есть ли шанс… что она симулирует свои травмы?

Джереми отвечает не сразу. Как будто он должен обдумать этот вопрос.

— Нет, — наконец говорит он. — Я видел снимки.

— Но людям становится лучше. Раны заживают.

— Я знаю, — говорит он. — Но Верити не стала бы подделывать что-то подобное.

Никто бы не стал. Это было бы невозможно.

Я закрываю глаза, потому что он пытается убедить меня, что знает её достаточно хорошо, чтобы понять — она не сделает ничего подобного. Но, если есть одна вещь, которую я знаю, а Джереми не знает.

XVII

ГЛАВА

Я легла спать, уверенная в том, что видела Верити на верхней площадке лестницы прошлой ночью.

Я проснулась, полная сомнений.

Я провела большую часть своей жизни, не доверяя себе во сне. Теперь я начинаю не доверять себе, когда просыпаюсь. Видела ли я её? Была ли это галлюцинация из-за стресса? Чувствовала ли я себя виноватой за то, что была с её мужем?

Сегодня утром я немного полежала в постели, не желая выходить из комнаты. Джереми покинул мою кровать около четырёх утра. Я услышала, как он запер дверь, а через минуту он написал мне, чтобы я его звала, если он мне снова понадобится.