Верноподданный (Империя - 1)

Манн Генрих

– Ни в коем случае, - решил вопрос механик и провел узловатыми пальцами по заросшему черными волосами подбородку. Дидерих в первый раз прямо взглянул ему в лицо.

– Значит, вы можете засвидетельствовать, что голландер не отвечает условиям заказа?

Наполеон Фишер чуть заметно усмехнулся в свою бороденку.

– Могу, - сказал он.

Дидерих заметил усмешку. Тем энергичнее распрямил он плечи и направился к дверям.

– В таком случае эти господа еще услышат обо мне.

Он тотчас же в весьма категорическом тоне написал письмо фирме "Бюшли и К°" в

Эшвейлер. Ответ пришел с обратной почтой. Его претензии, говорилось в нем, вызывают удивление; новый патентованный голландер системы Майер установлен и испытан уже на многих бумажных фабриках, список коих прилагается. Посему не может быть и речи о том, чтобы завод согласился принять голландер обратно, а тем более - вернул полученный задаток в сумме двух тысяч марок; напротив того, господин Геслинг благоволит немедленно уплатить остаток суммы, указанной в договоре. Дидерих написал вторично, в еще более решительном тоне, пригрозив обратиться в суд. Теперь "Бюшли и К°" старались его урезонить, предлагая еще раз испытать машину.

– Поджали хвост, - скаля зубы, проговорил Наполеон Фишер, которому Дидерих показал письмо.
– Судебный процесс им сейчас не с руки, их голландер еще мало известен.

– Правильно, - сказал Дидерих.
– Молодчики у нас в руках.

И, заранее торжествуя победу, он наотрез отказался от полюбовной сделки и от предложенной ему скидки. Ответа не было довольно долго, и Дидерих уже встревожился. А вдруг они ждут результатов обращения в суд? Или сами строчат на него жалобу? Взгляд его часто обращался на Фишера, и тот отвечал ему взглядом исподлобья. Они больше не разговаривали друг с другом. И вот как-то утром, в одиннадцать часов, когда Дидерих сидел с домашними за вторым завтраком, горничная подала ему визитную карточку: Фридрих Кинаст, доверенный фирмы "Бюшли и К°" в Эшвейлере; и пока Дидерих вертел карточку и так и этак, гость уже вошел. Переступив порог, он остановился.

– Прошу прощения, - сказал он.
– Произошла, как видно, ошибка. Меня направили сюда, я же прибыл исключительно для деловых переговоров.

Дидерих опомнился.

– О, это ничего не значит, прошу вас, пройдите. Доктор Геслинг, представился Дидерих.
– А это моя мать и сестры Эмми и Магда.

Гость подошел к столу и раскланялся с дамами.

– Фридрих Кинаст, - пробормотал он.

Это был высокий мужчина с русой бородкой, в коричневой пиджачной паре. Все три дамы самозабвенно улыбнулись.

– Можно поставить для вас прибор?
– спросила фрау Геслинг.

– Конечно, мама, - поспешил сказать Дидерих.
– Господин Кинаст ведь позавтракает с нами, не так ли?

– Не смею отказаться, - ответил представитель фирмы "Бюшли и К°", потирая руки.

Магда положила ему на тарелку копченой рыбки; он не успел поднести ее ко рту, как уже похвалил.

– Полагаю, что в трезвом состоянии вы неохотно занимаетесь делами? спросил Дидерих с простодушным смешком.

– Занимаясь делами, я всегда трезв, - так же шутливо ответил Кинаст.

– В таком случае мы с вами, пожалуй, столкуемся.

– Вопрос только в том, как...
– с плутовато-задорным видом сказал Кинаст,

бросая взгляд в сторону Магды.

Она покраснела. Дидерих налил гостю пива.

– Вероятно, в Нетциг вас привели и другие дела?

– Там видно будет, - сдержанно ответил Кинаст.

– У Клюзинга в Гаузенфельде вам вряд ли удастся что-либо сделать, - на всякий случай сказал Дидерих.
– У него застой.

И так как гость промолчал, Дидерих подумал: "Вся суть в голландере. Процесс им сейчас некстати". Вдруг он заметил, что Магда и гость одновременно пьют из своих бокалов, глядя друг другу в глаза. Эмми и фрау Геслинг сидели как деревянные. Дидерих, громко сопя, наклонился над своей тарелкой; и вдруг принялся превозносить прелести семейной жизни.

– Вам повезло, господин Кинаст, второй завтрак - это отраднейшие минуты дня. Когда оторвешься от работы и поднимешься к себе, тогда только замечаешь, что ты, так сказать, тоже человек. А это необходимо.

Кинаст подтвердил, что действительно необходимо. На вопрос фрау Геслинг, женат ли он, Кинаст, глядя на склоненную голову Магды, ответил отрицательно.

Дидерих встал из-за стола и щелкнул каблуками.

– Господин Кинаст, - рявкнул он, - я к вашим услугам.

– Господин Кинаст еще только выкурит сигару, - попросила Магда.

Она собственноручно поднесла ему огня, он многообещающе улыбнулся и выразил надежду, что еще увидит дам. Но едва вышли во двор, как он резко переменил тон.

– Какие старые, тесные бараки, - заметил он холодно и презрительно. Жаль, что вы не видели наших заводских корпусов.

– В таком заштатном городишке, как Эшвейлер, не шутка развернуться, так же презрительно ответил Дидерих.
– А здесь - как вы снесете этот массив домов!

Он повелительно крикнул механику, чтобы тот запустил новый голландер. Механик не сразу вышел, и Дидерих ворвался в цех.

– У вас что, любезный, уши заложило?

Но, увидев Фишера, он сразу перестал кричать и, тараща глаза, сказал приглушенным голосом:

– Я вашей работой, Фишер, очень доволен, поэтому решил с первого числа повысить вам заработную плату до ста восьмидесяти марок.

Наполеон Фишер коротко, с видом заговорщика, кивнул, и они расстались. Дидерих снова расшумелся. Рабочие курят! Ему возразили, что это дым его собственной сигары. Представителю "Бюшли и К°" он сказал:

– Вообще-то говоря, я застрахован, но дисциплина прежде всего. Безупречное производство, верно?

– Устарелое оборудование, - сказал Кинаст, равнодушно оглядывая машины.

– Сам знаю, уважаемый, - насмешливо отпарировал Дидерих.
– Но уж никак не хуже вашего голландера.

И, пропустив мимо ушей возражение Кинаста, он разразился упреками по адресу отечественной промышленности. Надо съездить в Англию, вот тогда он переоборудует фабрику. Он человек большого размаха. С тех пор, как он возглавил свое предприятие, производительность неизмеримо возросла.

– А возможности еще далеко не исчерпаны.
– Дидерих сымпровизировал: - У меня договоры с двадцатью газетами окружного масштаба. От берлинских универсальных магазинов отбоя нет...