Верность джиннии
Шрифт:
— Но могу пробраться я! — заявила Марджана. — Это я должна найти Кариму и понять, как лучше вытащить ее оттуда.
Встретив ее взгляд, Мехмет нерешительно кивнул. Ему страшно было подумать о том, какому риску подвергается Марджана, но она единственная, кто может это сделать.
— Полагаю, тебе стоит назваться моей рабыней.
— Рабыней? — ахнула Марджана, вскинув брови.
— Это вполне правдоподобно и объясняет твое присутствие. Как еще женщина может оказаться в компании охотников? Правда, придется взять несколько уроков покорности.
Опаловые
— Думаете, кто-то поверит столь очевидному притворству?
Мехмет сдержанно улыбнулся в ответ.
— А какая роль предназначена мне? — вмешался Аякс.
Мехмет усилием воли заставил себя вернуться к беседе:
— Вы будете отвлекать хозяина крепости во время нашего отхода. Возможно, придется взорвать несколько пороховых зарядов, чтобы отвлечь преследователей.
— То есть если придется пробиваться силой?
— Да.
Мэтр Гуайомэр поморщился:
— Единственное преступление главы в том, что он купил рабыню. Не думаю, что за это надо лишить его жизни.
— Это верно, — кивнул Мехмет. — Крепость наверняка хорошо охраняется. Если найти способ обезвредить стражу…
— Сонное зелье в вине, — предложил Ферра.
— Туареги не пьют вина, — вмешался Фарух, — хотя любят инжирную водку. Они следуют шариату и свято блюдут запреты.
— Тогда можно подбавить зелье в воду или еду.
— Марджана, — спросил мэтр Гуайомэр, — можете ли вы сделать снотворное, которое не причинит особого вреда?
— Разумеется, смогу.
— Если к тому же мы сумеем вывести из строя их лошадей, — добавил Мехмет, — погони вообще не будет.
— В таком случае я назовусь вашим грумом, — предложил Ферра. — И смогу пробраться в конюшни.
— Разумно, — кивнул Странник.
— Пожалуй, этот план сработает. Значит, шейх Мейт — охотник на львов, а Марджана и Ферра — его слуги.
— А я немедленно отправлю письмо Крому, чтобы он начал покупать лошадей, палатки и прочее разнообразное снаряжение для богатого охотника, — объявил Фарух.
— А я позабочусь о мушкетах и порохе, — пообещал Аякс.
Морщины на лбу мэтра Гуайомэра разгладились. На губах появилась одобрительная улыбка. Мехмет оглядел собравшихся: да, эти люди всегда готовы выступить в поход. В глазах Марджаны сияла надежда.
— Значит, договорились, — торжественно объявил мэтр Гуайомэр. — Остается только точно узнать, где находится ханым Карима.
Заходящее солнце превратило поверхность озера в бронзовое зеркало. Мехмет любовался необычным цветом воды. Он подобрал камешек и бросил на середину озера, наблюдая, как медленно расходятся пламенеющие круги. Слабая улыбка появилась на его губах при мысли о том, что он бросает камешки, а не ножи. Только сейчас он сообразил, что уже давно не брался за нож Анвара.
Впервые за долгое-долгое время он сумел заметить окружающую его красоту. Чувствовал, как душа, онемевшая после многих лет войны, потихоньку возвращается к жизни, как
Мехмет отвел глаза от водопада и взглянул на небо. Солнце почти зашло, на остров опускались сумерки.
С ветки дуба донесся тихий крик совы. На этот раз Мехмет не вздрогнул — он привык к тому, что сейчас только сова составляла ему компанию.
Мехмет оглянулся и сочувственно кивнул:
— Ты тоже скучаешь, Адонис, верно?
Когда сова снова заухала, словно в ответ, Мехмет подхватил еще один камешек и швырнул в воду, наблюдая, как кольца расплываются по темнеющей поверхности.
Марджана появилась только в полночь, усталая, но довольная.
— Голодна? — спросил он, привлекая ее к себе.
— Да, но слишком измучена, чтобы есть.
Изнемогая от нежности, Мехмет обнял ее. Он хотел немедленно стать частью ее и быть с ней до тех пор, пока оба не потеряют головы от наслаждения. Но решительно отбросил крамольные мысли и просто поцеловал девушку.
— Ничего, сейчас моя очередь заботиться о тебе.
Он уложил ее на постель среди подушек и стал кормить, пока она не утолила голод, после чего раздел, оставив на ней одну сорочку, и распустил волосы.
К удивлению девушки, он не попытался ласкать ее и только накрыл их обоих одеялом: октябрьская ночь была довольно прохладной. А когда стал массировать сведенные напряжением мышцы плеч и рук, она благодарно вздохнула.
— Ты слишком много работаешь, — пробормотал Мехмет, растирая ее спину.
Марджана едва не застонала от удовольствия и облегчения.
— Ничего не поделать. Доктор Бадр-ад-Дин слишком слаб, чтобы встать с постели, — произнесла она, позволив пальцам Мехмета творить волшебство. — Возможно, с моей стороны это крайне эгоистично, но я надеюсь, он скоро поправится. Не могу же я покинуть Эгрипос, пока он болен!
— Боишься, что не сможешь участвовать в спасении Каримы?
— Да. Но и оставлять остров без доктора нельзя.
— Думаю, вам нужен новый доктор на место старика Бадр-ад-Дина.
— Да, он слабеет с каждым годом. И все же трудно будет заманить сюда другого столь же знающего врача.
— Думаю, моя краса, что ты ошибаешься, но об этом мы подумаем попозже. А сейчас тебе нужно поспать.
Проведя губами по ее волосам, он обнял ее, прижал к себе спиной, баюкая в объятиях. Марджана молча наслаждалась их близостью. Она расслабилась и стала слушать биение его сердца. Наслаждаться силой рук, взявших ее в кольцо. Впитывать в себя эту силу, утешение, которое он дарит ей. Как давно никто не заботился о ней, не ухаживал, как давно она не чувствовала, что кто-то охраняет ее, готов защитить, когда она слишком устанет, чтобы сражаться дальше.