Вернуться в осень. Дилогия
Шрифт:
— Подождите, — нагнал ее Сергей. — Мне очень надо поговорить…
— Обязательно. Когда придем.
— Куда?
Она не ответила. Синие-синие, как бездонное небо, глаза. И маленькие, словно что-то шептавшие губы… Еще сменились две улицы. Что за спешка? Сергей на ходу дотронулся пальцами до ее рукава:
— Принцесс… Простите, ваше высочество. Я должен это сказать. Я не хотел — тогда… Так получилось.
Они остановились, пропуская карету с каким-то вельможей. Когда двинулись вновь, она искоса глянула на него:
— Вы даже и не представляете, что натворили. Какие отпустили рычаги… Ведь
— Подождите. — Сергей немного опешил. — Но ведь… Вы сами сказали «да».
— Мало ли что я могла сказать. Звезды, они… И тогда такое мерещится. Ну зачем вы пришли. Неужели подумали, что я с вами…
Сергей остановился. На него чуть не налетел торопившийся по своим делам прохожий… Сердце опять захлестнула такая знакомая, почти забытая за последнее время тоска. Как он мог подумать? Даже допустить мысль о другом… «Ты ангел?» Какая огромная пропасть между ними…
— Я вас прошу, не останавливайтесь. Очень дорого время. — Синие глаза почти требовали.
— Хорошо, — тихо сказал Сергей. — И что я должен теперь, по-вашему, сделать?
— Нам надо остановить войну, которая вот-вот начнется.
— Я? Целую войну? Вы шутите…
— Сюда. — Она прошла по аллее и открыла дверь небольшого, но очень уютного, спрятавшегося в тени деревьев домика. Сергей, оглянувшись, вошел внутрь.
Посреди довольно просторного холла в кресле сидел человек. Довольно молодой, не старше Сергея, с брезгливым лицом сноба и горящими, будто раздираемыми каким-то желанием глазами. Тот самый — тогда ночью, в коридоре… Принцесса прошла мимо Сергея и остановилась рядом с креслом:
— Прости меня, воин…
Сзади закрылась дверь и на него со всех сторон уставились взведенные арбалеты. Много, слишком много. Хватило бы и пары…
Маркиз Ар-Роз, закинув ногу за ногу и постукивая пальцами по подлокотникам, не спеша разглядывал его. И молчал.
— Так вот ты какой, северный олень… — мрачно буркнул Сергей и вызывающе засунул руки в карманы.
Зачем? Не из-за принцессы ли, которая остановилась рядом с маркизом? И не такая уж она и красавица, если присмотреться, и фигура не совсем уж… Вот только глаза, синие, как океан в солнечный день, глаза… Предающие глаза. А ведь я из-за тебя только что убил человека.
— Кто мне сказал, что эта чесотка только что справилась с пятерыми? — брезгливо сморщился маркиз. — Мне даже расхотелось его расспрашивать. Вошь. Противная, мерзкая вошь. И не видно, и — мешается. Уберите его вон.
Сзади, под сгибы ног, ударили чем-то тяжелым, и Сергей упал на колени. Через секундную паузу это что-то приняла на себя голова, и он полетел в темноту…
Воспаленное сознание металось по бесконечным, тусклым коридорам огромного лабиринта. Каменные стены, нависающий потолок, нескончаемые повороты, глухие колодцы без потолка… Влево — вправо, вправо — влево, прямо, опять тупик, опять колодец… Какой это круг? И что это так болит и ломит… Разве у него есть чему болеть? И кто это так кричит? Коридоры, коридоры, стены, потолки, повороты… Замкнутый круг. Здесь нет выхода. «Есть». Кто это сказал? «Я…» Кто — я? Синие-пресиние, распахнутые от удивления глаза. Как вечернее бездонное небо, в котором не бывает облаков. Куда? Опять коридоры, надвинутые потолки, опять повороты —
«Но я не крыса». Там, где не может крыса — сможет человек. Ломая ногти о выступающие камни и обдирая руки, он лезет вверх — туда, где пропадает свет и одна глухая темнота, туда, где ничего не видно и длинная-предлинная ночь… Туда, где может быть выход.
…На лицо, приводя в чувство, полилась вода. Явно уже не первое ведро. Сергей закашлялся и с трудом приподнял голову. Сколько прошло времени? Сутки? Больше? Как это сложно — приходить в себя…
— Очухался? Или нет?
Через открытую дверь в комнату (или камеру?) падал свет, и стояли какие-то люди. На голову опять полилась вода, вокруг засмеялись.
Сергей наклонился в сторону и сплюнул — во рту застыл привкус крови. Как это ни странно, но вода помогла — в голове немного прояснилось и уже поплыли какие-то обрывки мыслей… Маркиз, принцесса…
— Поднимите его, — донесся чей-то властный голос.
Его схватили под мышки и рывком поставили на ноги. В голове ярким всполохом взорвался огонь, нестерпимо заныл затылок. Сергей застонал, ноги подкосились — его придержали, не давая упасть.
— Где сейчас твой гонор, животное? — через шум в голове донесся тот же голос. Это не маркиз. Один из приспешников… — И такая слякоть посмела встать рядом с принцессой? Раб. Чернь. Грязь. Смотреть противно…
Сергей открыл глаза и попытался сфокусироваться на говорившем. Вокруг было странно темно. Язык во рту — как раздутое полено, но он все равно разлепил запекшиеся губы:
— Точно. Поэтому я и не смотрю на тебя, — и закашлялся.
— Ах ты…
Резкий удар в живот вновь окунул его в темноту. Бесчувственная голова ударилась о порог — его за ноги поволокли на выход.
— …Пр-р-р-р-р-р.
— Держи его… Крепче!
— Да не дергайся ты, битюг…
— Отвязывай! Сюда давай, сюда!
— Назад! Сдать назад — перевернет же…
Голова металась из стороны в сторону, взрываясь с каждым толчком вспышкой боли в затылке. Сергей поморщился, слабо застонав, и открыл глаза. То, на чем он лежал, наконец успокоилось и замерло. Он повернул голову, осматриваясь… Деревянные борта, плетенная из лозы крыша, через которую пробивается свет, какая-то телега.
— Хватит. Дальше — своими.
— Вытягивай его!
Откинулся матерчатый полог, и его грубо, за ноги, выволокли наружу, на свет и воздух, и бросили в пыль — глухой удар чуть снова не отправил в беспамятство. Сергей закашлялся — в нос и глаза попало сухое земляное крошево.
— Ну, поднимайся, ты…
Кто-то пнул ногой, и он опять закашлялся, чтобы подавить боль. Потом подтянул ноги, пытаясь встать, — рук, туго перетянутых за спиной, он не чувствовал…
— Поднимите его.
Тот же властный голос. Его схватили под мышки и грубо поставили на ноги — он покачнулся и сделал шаг назад, чтобы не упасть. Сквозь набатный звон в ушах донесся смех.