Верный меч

Эйтчесон Джеймс

Я торопливо подал знак спешиться, потому что неправильно было оставаться в седле, когда король стоит на земле на своих двоих. Они прервали объятия и зашагали к нам.

— Милорд король, вот люди, которые откроют для нас ворота, — сказал ФитцОсборн.

У меня хватило присутствия духа опуститься на колено. Король Гийом на шесть футов возвышался надо мной, и, подняв голову, я встретился с его огненным взглядом. Я быстро опустил глаза. Поговаривали, что король был склонен к гневу, и у меня не было ни малейшего желания

проверять, правда ли это.

Он прошел вдоль всех нас.

— Ты, — его голос звучал сурово. Я посмотрел, желая проверить, не ко мне ли он обращается, но на самом деле король говорил с Уэйсом. — Как тебя зовут?

— Уэйс де Дувр, мой государь.

По крайней мере, он не казался недовольным.

— Долго ли ты служишь своему господину?

— Я служу его отцу, виконту Гийому Мале, — ответил Уэйс, его больной глаз слегка подергивался, что выражало у него крайнюю степенью волнения. — Хотя до него я принес присягу графу Нортумбрии, Роберту де Коммину.

— Эрл Роберт, — произнес король более мягко. — Я хорошо его знал. Он был хорошим человеком и настоящим другом. Как долго ты служил ему?

— С детства, мой государь. Четырнадцать лет.

Король задумчиво кивнул.

— Тогда, конечно, ты знал его лучше, чем я, — наконец сказал он. — Он слишком рано встретил свою смерть, но я обещаю, ты сможешь отомстить англичанам, которые убили его. Мы зальем улицы Эофервика их кровью.

— Я надеюсь на это, мой государь.

Король положил руку на его плечо.

— Я это знаю.

Затем он повернулся и пошел к своим людям, стоящим под его знаменем.

— Гийом, — позвал он ФитцОсборна. — Никакой пощады врагу.

Затем он со своими рыцарями уехал, возвращаясь в основное ядро лагеря, топот копыт их коней был слышен даже тогда, когда сами они исчезли в ночи.

Еще мгновение я стоял на коленях, не смея поверить, что находился так близко к самому королю. Поднявшись на ноги, я посмотрел на Уэйса, вид у него был слегка контуженный.

— Ты хорошо держался, — сказал я ему, но он только кивнул, не в силах говорить.

К нам подъехал ФитцОсборн. Он снова был верхом в шлеме и с копьем в руках, в то время как коричневый плащ закрывал его кольчугу.

— Ну, — сказал он, — Езжайте за мной. Мы выходим.

Я взглянул на стоящее передо мной войско: в два ряда выстроились около шестисот рыцарей, за ними следовали копьеносцы и лучники. Самих по себе их было недостаточно для победы над армией Эдгара, но вполне довольно для хорошей диверсии, чтобы создать у нортумбрийцев иллюзию полномасштабного наступления и продержаться до прихода короля с армией.

Примерно через пару часов мы достигли берега реки. Там был построен мост, простой деревянный, но достаточно широкий для двух всадников. ФитцОсборн дал сигнал отряду продолжать движение — переправа должна была занять некоторое время — и повел нас шестерых в сторону, вниз

по берегу, где под поникшими ветвями ивы лежало на боку небольшое рыбацкое суденышко.

— Наши разведчики раздобыли, — пояснил он. — Я уверен, оно достаточно крепкое. Не думаю, что его строили в расчете на шестерых рыцарей с кольчугах и с оружием, но оно нам еще послужит.

Даже в темноте я мог разглядеть, что это была не самая большая лодка, на которой мне довелось плавать. Из ее корпуса торчали занозы, и несколько рядов обшивки вверху казались гнилыми. Но внутри было сухо и оказалось достаточно места для нас всех, даже с оружием и щитами.

— Этого достаточно, милорд, — сказал я.

— Тогда здесь мы расстанемся. Как только окажетесь в городе, ждите, пока не услышите, что мы напали на лагерь. Или ждите, когда подадут сигнал рога противника. Это будет знаком, что пора открывать ворота и впустить армию короля. Вы понимаете?

Я кивнул, остальные дружно пробормотали о своем согласии.

— Мы надеемся на вас, — сказал он, его суровое лицо казалось серебряным в свете луны. — Я желаю вам удачи.

Он уехал и мы остались одни.

Первым делом мы столкнули лодку на воду. Я был рад увидеть, что она поплыла, не давая течи. Тогда мы поднялись на борт, уложив наши мечи и шиты на носу, высоко поднимавшемся над водой. Внутри было всего две скамьи и четыре весла, поэтому гребли мы по очереди, пока два человека отдыхали и держали вахту, наблюдая за рекой и берегами.

По правде говоря, смотреть было не на что. Даже под звездами трудно было увидеть что-то на расстоянии больше сотни шагов, и еще сложнее, когда начали собираться облака. Конечно, если бы английские разведчики патрулировали берега, они распознали бы нас гораздо легче, чем мы их, но это казалось маловероятным, ибо по какой причине им было ждать нападения с реки, тем более выше по течению от города? Мы все были одеты в темные плащи, чтобы скрыть наши кольчуги, и гребли так тихо, как только могли. Иногда мы замечали дома на берегу, и тогда поднимали весла над водой, позволяя лодке плыть по течению, пока опасность не оставалась позади. Но большую часть времени мы не слышали иных звуков, кроме возни водяных крыс в камышах и случайных всплесков, когда они ныряли в мутную воду.

Берега плавно скользили мимо, луна медленно спускалась к востоку, хотя еще не было никаких признаков приближающегося утра. Насколько я мог судить, мы продвинулись далеко, но я так же знал, что ФитцОсборн и его люди будут идти быстро, и мы должны быть готовы, когда они нападут на лагерь нортумбрийцев. Когда я не греб, то смотрел в небо, тихо молясь, чтобы рассвет не застал нас на берегу. Но когда мы миновали плавный изгиб реки, на фоне звездного неба перед нами поднялись темные силуэты домов и стен, моста и собора, а надо всем этим летела черная тень замка. Эофервик.