Вероника желает воскреснуть
Шрифт:
– Искренность в первую очередь нужна для понимания мотивов, побуждающих человека к операции. Не зная мотивов, я не возьмусь за операцию, потому что не буду отдавать себе отчета в том, смогу ли я достичь нужного результата. Возможно, игра не стоит свеч. Возможно, пластическая операция нужна не сама по себе, а является некоей сублимаций, имитацией каких-то жизненных перемен… А иногда я вижу, что внятного мотива не существует, что человек не совсем адекватно воспринимает действительность… прошу прощения, это я совсем не в ту степь, как говорится.
– Нет-нет, очень даже в ту. Если я правильно вас поняла, то человек, который пришел к вам с деньгами и готов заплатить за операцию,
– Я понял вашу мысль. С ремонтом – проще, в крайнем случае можно перекрасить стены или заменить плитку на паркет. С внешностью сложнее, человеческий организм, он такой непростой… И – результат, я уже говорил, что я должен знать мотивы, чтобы оценить как необходимость операции вообще и возможность достижения желаемого результата, так и адекватность пациента. Образно говоря, с желанием сделать ринопластику могут обратиться разные люди. К примеру, молодая актриса хочет сделать операцию, потому что крупный нос снижает ее профессиональную востребованность и является существенным препятствием для карьеры. Мотив ясный, обоснованный. Другой пример – женщина, давно состоящая в браке, замечает, что муж к ней охладел, и хочет изменить форму носа, чтобы стать более привлекательной и сохранить семью. Форму носа я изменить могу, но я не могу гарантировать, что ринопластика поможет сохранить семью. Я постараюсь объяснить это, попрошу не торопиться, еще раз как следует все обдумать. Возможно, в этом случае понадобится консультация психолога, возможно, даже и не одна. Если же взять и прооперировать, не вникая в нюансы, то есть – в мотивы, то можно получить в итоге негатив вместо позитива. Сначала надо подумать, а потом уже делать. Третий пример, и поверьте, я его не выдумал – приходит женщина и говорит: «Что-то мне скучно стало, доктор, давайте, что ли, нос мой из прямого сделаем курносым». В таком случае я попробую разговорить человека, наладить контакт, докопаться до истинных побуждений, но если я пойму, что человек идет на операцию «от нечего делать», то я ее делать не стану.
– И позволите клиенту уйти к менее разборчивым конкурентам, которые не станут задавать лишних вопросов?
– Да, позволю.
– Но вы только что сказали, что не любите говорить пациентам «нет».
– Не люблю, но приходится. И потом, я главным образом имел в виду те случаи, когда надо бы сделать, а нет возможности. Это же разные вещи.
– Если пациент колеблется, сомневается и не знает, с чего бы ему начать, с какой именно операции, вы можете что-то посоветовать?
– Да, конечно. В таких случаях единственно верный совет – подумать еще. Другое дело, если пациент знает, чего он хочет, но надо определиться с методикой. Тогда я советую наиболее подходящую.
– Наиболее быструю?
– Наиболее безопасную и результативную. Быстро – еще не означает хорошо. Можно поспешить и вместо того, чтобы удивить окружающих, насмешить их.
– Влекут ли за собой изменения внешности какие-то внутренние перемены?
– Да, конечно. Человек внешне меняется к лучшему, начинает чувствовать себя комфортнее, добреет, начинает иначе смотреть на жизнь. Все взаимосвязано.
– Александр, а вы можете привести примеры того, как после сделанной вами операции у человека круто поменялась жизнь? Примеры того, как вы изменили чью-то жизнь к лучшему. Реально изменили.
– Я не хочу приводить примеры. Даже если не называть имен, человек может прочесть это интервью,
– Хорошо. Тогда у меня такой вопрос – а вы сами способны улучшить свою внешность при помощи операции?
– Вы считаете, что мне есть над чем задуматься? (Смеется.) А почему бы и нет? Ничто человеческое мне не чуждо и стремление к красоте в том числе. Возможно, когда-нибудь я решу изменить что-то в своем облике. Пока что я об этом не думал.
– Александр, а как вы относитесь к такой неоднозначной теме, как смена пола? Не секрет, что далеко не все пластические хирурги соглашаются делать подобные операции.
– Если человек реально нуждается в смене пола, если он не ассоциирует себя с тем полом, который достался, так сказать, от рождения, то пол надо менять. Этот вопрос не решается сразу, в одночасье, ему предшествует длительное обследование, определенная подготовка. Поменять пол ради развлечения вряд ли возможно. Я отношусь к этим операциям точно так же, как и ко всем остальным своим операциям.
– Вам доводилось менять кому-то пол?
– Мне доводилось делать некоторые операции из этого комплекса. Смена пола – это же не одна операция, а несколько операций, которые делаются поэтапно. Долгий процесс. Знаете, в этом случае сама готовность человека пройти все эти этапы уже говорит о том, что ему это действительно нужно.
– У вас не было ощущения того, что вы совершаете нечто запретное, вторгаетесь в высший промысел?
– Нет, не было. Я делал то, что должен был делать. Того, что я считаю запретным, я не делаю.
– А можно ли узнать, что вы считаете запретным?
– То, что идет во вред пациенту или идет вразрез с законами.
– У вас есть любимые и нелюбимые операции? Есть такие, которые вы хотите делать, и такие, которые вы делать не хотите?
– Нет. Я не делю операции на любимые и нелюбимые. Только на простые и сложные. Знаете, как только человек начинает в рамках своей специальности рассуждать о том, что это он хочет делать, а то не хочет, он сразу же умирает как профессионал. Если считаешь себя профессионалом, то обязан уметь все.
– А вы считаете себя профессионалом?
– Я смею надеяться на то, что мои коллеги считают меня профессионалом. Сам я вечно недоволен собой, мне кажется, что вот это можно было бы сделать лучше, и это вот тоже я сделал не так уж хорошо… Такое вот перманентное самоедство.
– У вас есть хобби?
– Есть. В свободное время я занимаюсь изучением истории своего рода, поиском своих корней. Кроме этого я увлекаюсь каллиграфией. Когда-то серьезно занимался айкидо. К сожалению, сейчас на айкидо не остается времени.
– На мой взгляд, врачебная профессия как-то не очень вяжется с восточными единоборствами. Или я ошибаюсь?
– Наверное, ошибаетесь. К тому же все восточные единоборства это в первую очередь философия, концепция жизненного пути, и только во вторую – собственно единоборство. Айкидо привлекло меня гармонией, заложенной в его основу. И это как раз очень вяжется с моей профессией, ведь я стараюсь сделать людей красивее, а красота – это гармония. Любое проявление красоты изначально гармонично. Без гармонии нет красоты.