Версаль под хохлому

Донцова Дарья

Почему в нашей стране накрылся медным тазом вроде бы хороший проект под названием «народный гараж»? Идея-то неплохая – построить вместо жутких, разномастных железных будок, на дверях которых красуются обрезанные пластиковые бутылки всех мастей, прикрывающие замки, многоэтажные парковки. Думаете, люди не хотели покупать боксы по причине их непомерно большой цены? Да, конечно, деньги имеют значение, но авторы проекта не учли психологии соотечественников. Это европеец спокойно загонит свой автомобиль в пространство, напоминающее парковку при торговом центре, и уйдет домой. А для российского мужика гараж – святое место, где он хранит кучу никогда не используемых вещей, выпивает с приятелями, смотрит телик. Еще там есть продавленный диван,

на котором можно переночевать, поругавшись с женой, или устроить свидание с дамой сердца. Среднестатистический российский мужик приедет с работы, тяпнет в гараже бутылочку пива, погладит местную собаку, поболтает с приятелями, сторожем и потопает в родные пенаты в благодушном настроении. Американец-немец-француз тратит деньги на психотерапевта, а нашему мужику бесплатную психологическую помощь окажут в гараже. Сильно подозреваю, что автомобили российского производства с некачественным мотором, страшные и неоправданно дорогие, народ покупает лишь по одной причине – чтобы иметь возможность сказать жене в выходной день: «Пойду колымагу чинить, опять сломалась». И нет для мужика большей радости, чем купить какую-нибудь дрель, притащить ее в гараж и демонстрировать всем, как она работает. Дорвавшись до автомобильной ярмарки, парни ведут себя, как дети в игрушечном магазине, и обязательно покупают кучу ненужной ерунды.

Братья Ларисы испытывали аптекарски чистое счастье – в фирме «Эйн» к съедобной бутылке, носкорезинам и психологической методике осуществления желаний отнеслись с почтительным интересом, взяли заявки и пообещали в течение недели дать ответ, купит организация сии изобретения или нет. Несмотря на то, что однозначно положительного «да» и денег Игорь и Гена пока не получили, они впали в эйфорию.

У Миши, лишившегося работы из-за девушки со странной фамилией Брумбель, никакой радости в душе не было, но он по складу характера никогда не бывает мрачным. Михаил приехал к Лариске, попил чаю, поел и решил пошарить в Интернете, поискать работу. Ноутбук у него есть, но у Лары нет выделенной линии. Миша почесал в затылке, вышел на лестницу покурить, услышал за дверью моей квартиры голоса и обрадовался: он же переносил у меня в доме розетки и отлично знал, что у соседки с Интернетом порядок. Мишаня, особо не смущаясь, нажал на звонок. Дверь распахнул Генаша. Зря Лара переживала, что ее жених удерет прочь, узнав о многочисленных родственниках невесты. Вовсе нет! Игоряша, Генаша и Миша подружились за минуту и отправились на автовыставку.

Троица шаталась по экспозиции, разглядывала машины, запчасти к ним, и вдруг Генаша сказал:

– Парни, самим сделать тачку проще простого. Все нужное легко купить. Выйдет во много раз дешевле, чем брать готовую машину. И лучше качеством получится, однозначно.

В его словах был резон.

Думаете, огромные, ныне успешные фирмы создавались после того, как их владельцы тщательно разработали бизнес-план и просчитали возможные риски? Нет, как правило, все начиналось после того, как плохо себе представлявший суть дела человек говорил приятелям: «Ребята, давайте попробуем, авось получится». Большая часть предприятий нашей страны, тех, что появились и расцвели в эпоху первичного накопления капитала, выросли из великого русского «авось» и мужицкой смекалки.

Пока Генаша, Игоряша и Миша толкались между стендами, у них сложился план: они покупают необходимые части для одной будущей машины, собирают ее в гараже Миши, удачно продают, на выручку приобретают составляющие для двух тачек, реализуют их, живенько производят четыре авто... Ну и так далее, в геометрической прогрессии.

– Так Генри Форд поступил, – привел исторический пример Игоряша. – Первую самокатку он в своем сарае смастерил, и глянь, чего получилось.

– Название тачки уже есть, «Мигеиг», – перебил брата Генаша. – По первым буквам наших имен. И товарный знак придумали: медведь, пробитый стрелой.

Я хихикнула. Игорь сдвинул брови.

–

Ничего смешного. Медведь – это мощь, стрела – скорость. Если их соединить, получится Мигеиг.

– К концу года у нас будет собственный завод! – воскликнул Мишаня. – А теперь грузим составляющие в джип и рулим в мой гараж, он на задах Ларкиного дома стоит.

– А вы подумали о том, кто захочет купить авто Самоделкиных? – попыталась я опустить бравых механиков с розового облака мечты на серую реальность земли.

– У нас Игоряша пиар-менеджер, – гордо заявил Генаша, на удивление правильно выговорив сложное слово. – Мы с Мишаней руками думаем, а он головой.

Игорь закивал:

– Верно. Главное, найти продукт, которого не хватает на рынке, и произвести его первыми. Скажи, Таня, какую машину не выпускают в России?

– Хорошую, – вздохнула я. – Такую, чтобы ездила исправно, была комфортной, с подушками безопасности не только на руле. Но, с другой стороны, может, честно сказать: «Мы великая держава, но играть в футбол и делать качественные легковушки не умеем»? Пусть народ катается на иномарках.

– Неверно мыслишь, не патриотично, – осудил меня Игорь. – Наш человек хочет удобную, дешевую, надежную, экономичную малолитражку, и он ее получит. Народ за «Мигеигом» давиться будет. Мы тут на калькуляторе посчитали: если с каждой тачки всего триста долларов чистого навара иметь, то потребителю ее нужно за две тысячи сто сорок три бакса продавать.

– И семьдесят пять центов, – добавил Мишаня.

– Да, и семьдесят пять центов, – эхом повторил Генаша. – «Мигеиг» расхватают, как жвачку. Порвем всех конкурентов. Автоконцерны жадничают, заламывают цены, а мы стоимость не будем задирать!

Первым моим желанием было воскликнуть: «Идиоты!» Но я удержалась и попыталась воздействовать на «конструкторов» логикой.

– Вы не выдержите конкуренции, маленьких иномарок полно.

– Где? – презрительно спросил Генаша.

Я повертела головой в разные стороны и показала на ярко-красную «букашку» размером чуть больше детской коляски, стоявшую на стенде.

– Вот.

– Она здоровенная! – воскликнул Мишаня.

– Нет, – возразила я, – крохотулечная. Смотрите, возле гномомобиля установлена табличка «Самая маленькая машина сезона».

– Зато цена здоровая, чуть больше миллиона! – рассердился Генаша. – Прибавь сюда страховку, зимнюю резину, и закачаешься.

– Накладно для простой семьи, нам такая таратайка не конкурент, – добавил Игоряша.

– Это не семейный автомобиль, – ввязалась я в пустой спор, – очень уж багажник невместительный, размером с почтовый ящик.

– Мы еще меньше машину сделаем, – потер руки Мишаня. – Ей пробки не помеха будут, и для парковки место, как для велика, потребуется.

– Зачем напрягаться и мастерить кузов? – засмеялась я. – Продаю шикарную идею. Берете велосипед с четырьмя колесами и двумя сиденьями, приделываете к нему три корзинки – две по бокам, одна сзади. Дешево, сердито и бензин не нужен.

– Не понял... – протянул Генаша. – Чего получится-то?

– Папа с мамой крутят педали, дети и теща сидят в корзинках, – пояснила я. – Хотя нет. Мужикам не понравится, что теща без дела кайфует. Надо три седла. Взрослые служат лошадиными силами, дети в двух плетенках, а в третью можно собаку посадить или кошку. Дешево, полезно для здоровья, экономично. Заканчивайте, ребята, ерундой заниматься! Верните запчасти продавцам и едем домой.

– Никогда! – хором воскликнула троица. – Наш «Мигеиг» лучше этой малолитражки будет.

– Его никто не купит, – вздохнула я. – Нормальная семья никогда в спичечную коробку не поместится. Имейте в виду, среднестатистическая российская тетка, родившая двух детей и счастливо живущая с мужем лет этак восемь, совсем не супермодель, имеет мои габариты. Ей одной в салоне вот этой самой крохотной машинки на ярмарке не поместиться. А вы задумали производить еще меньший вариант. Ваша затея обречена на провал.