Вершины держат небо
Шрифт:
– Вроде ерша, что ли?
– Ну да.
– А вообще хорошая идея, – задумчиво произнес охранник. – Смотри-ка, гяуры, а догадались.
– О чем ты?
– Об отравлении воды. Подумай сам, диверсанту не нужно искать ни одного замаскированного объекта под землей, а потом еще ломать себе голову, как преодолеть охрану, как добраться до него, чтобы взорвать. И ведь это крайне рискованно для него!.. А тут – проще простого. Нашел трубу с питьевой водой, отравил ее – и вывел из строя живую силу противника. И сам при этом,
– Ну, это уж черта с два – вышел сухим из воды! Деться ему некуда – от нас не уйдет.
– Думаешь?
– Деться ему некуда.
– Это еще как сказать.
– Точно тебе говорю. Ту тряпку, что мы видели на дороге, обронил именно он – больше некому.
– Допустим.
– Она воняла болотом – значит, он преодолел его, то есть шел впереди нас.
– Пожалуй.
– А тут он в крысоловке.
– Поймаю – на части разорву! – уже на ходу произнес первый охранник и прибавил шагу.
– И не подумай!
– Тебе что, гяура жалко?
– Пускай шайтан его жалеет, – выругался охранник. – его необходимо начальству передать, пусть разбирается: кто его послал, кто заказчик, как разузнали, где находится труба с питьевой водой. А убить шпиона – легче легкого, словно муху на стене раздавить. Только проку от этого не будет никакого.
– Слушай, а может, у нас угнездилась измена?!
– Вот это и должно выяснить начальство.
– Ладно. А где же он, твой шпион? Ведь здесь санаторий для «белых колготок».
– Терпи, казак, атаманом будешь, – похлопал по плечу один охранник по плечу другого. – Так говорят наши соседи за Тереком.
– Правильно говорят.
– Прибавим шаг.
– А зачем спешить, если добыча и так в мышеловке и никуда от нас не денется?
– Насчет мышеловки ты прав, а вот насчет никуда не денется – ошибаешься.
– Это как?
– Если он нас опередит и первым придет к воротам, его захватит тамошняя охрана, и все лавры достанутся им. А нам достанутся только шишки, потому что именно мы допустили отравление в трубе питьевой воды.
– И в кого ты такой умный, Магомед?
– Потому что я ношу имя пророка.
Далеко за спиной Петрашевскому почудились шаги: в плотном воздухе подземелья звук разносится хорошо.
Друзей у него здесь быть не могло.
Значит, враги.
Он прибавил шаг. Как на грех, путь снова сузился, а потолок опустился. К тому же на пути попадалось множество выступов, торчавших из стен, и в темноте Петрашевский о них каждый раз больно ударялся.
Сильно ударившись в очередной раз плечом об острый выступ, шепотом выругался. Рассудив, что тот либо те, кто шли по его следам, из-за частых поворотов не заметят свет фонарика, он стал его включать иногда на короткое время, чтобы рассмотреть дорогу.
Охранники изнемогали от быстрой ходьбы.
За
А тут – такая петрушка, и надо же – за несколько дней до подъема на поверхность!
Вот и не верь после этого в судьбу.
Неожиданно одному из них, обладавшему более острым зрением, показалось, что впереди мелькнул огонек.
– Видел?
– Что?
– Огонек впереди.
Второй присмотрелся:
– Тебе показалось.
– А ну-ка, погаси фонарик, – произнес первый и погасил свой.
Они шли теперь в полной темноте, рискуя удариться о выступ. Через минуту-другую впереди, ясно видимая, вспыхнула и тут же погасла световая точка.
– Эй, ты, стой, шайтан! – заорал один.
– Остановись, стрелять буду! – подхватил другой и на ходу привычно передернул затвор своего Калашникова.
– Дураки мы.
– Что такое?
– Может, он по-чеченски не понимает!
Они повторили свои выкрики по-русски, но и это не возымело действия: световая точка продолжала быстро удаляться в направлении к железным воротам.
Отчаявшись догнать неизвестного, охранники открыли стрельбу. В виду частых поворотов эха здесь не было, выстрелы раздавались глухо, не в силах разбудить уснувший воздух.
Мысль Петрашевского работала четко, словно на выпускном экзамене в Военной академии.
Прежде всего, необходимо оторваться от преследователей как можно дальше. Только тогда появится надежда скрыться от них в одном из боковых рукавов, в бесчисленных ответвлениях подземных коммуникаций.
Что-то там бомж-«инопланетянин» выборматывал ему о боковом ходе, который прямиком ведет в бабье царство. Соврал, наверно, нет здесь никаких боковых ходов.
Чеченские выкрики его преследователей недвусмысленно говорили о том, кто именно его преследует. Да и выстрелы из автоматов громогласно извещали, что пощады ожидать не приходится. То ли чеченцы догадались каким-то образом о его миссии, то ли его заложил кто-нибудь из ранее встреченных в подземелье людей – сейчас это не суть важно.
Важно подороже продать свою жизнь, если ему все же не удастся уйти от преследователей.
Да, у него нет с собой огнестрельного оружия, но есть нож, который посоветовал взять генерал Матейченков, он же и подарил его. Этот нож сработан под кухонный, но он – особый: острый как бритва и лезвие подлиннее обычного. И разведчик достаточно потренировался с ним перед своей опасной экспедицией.
И если эти ребята, спешащие сзади, не подстрелят его раньше – а они, видимо, захотят взять его живым, – то их ждут немалые неприятности, уж он об этом позаботится.