Вершины держат небо
Шрифт:
Матейченков оторвался от окна, сел за стол и погрузился в работу.
А Грозный продолжал жить собственной жизнью – если это, опять-таки, можно назвать жизнью, а не выживанием. С погружением в темноту перестрелка стремительно нарастала. К очередям из автоматического оружия добавились – злое тявканье минометов, глухие хлопки подствольников, взрывы фугасов и мин.
– Попал я однажды в такую переделку, – сказал дежурный штабист и зябко передернул плечами.
– В ночной бой? – спросил Матейченков.
– Знаешь,
– Что же это было?
– Послал меня начальник штаба проверить работу одного блокпоста, – произнес офицер. – А дело было под вечер. Далековато отсюда, да и место сволочное – там все время боевики из пригорода норовят просочиться.
– Они везде норовят просочиться.
– Ну, вот. Прибыл я на место, туда-сюда.
– На машине?
– Упаси бог! На БТРе. Пока с хозяйством их разбирался – тут и вечер наступил.
– Пора меж волком и собакой.
– Она самая. Уже пора в штаб возвращаться, а тут, слышу, стрельба издали начинается.
– Ай, ай.
– Нет, серьезно: противное ощущение, когда днем – вроде мирный город, а ночью начинается пальба со всех сторон, а ты – аккурат посередке.
– Печальная история.
– Думаю: как быть? – продолжал свой рассказ дежурный, несмотря на иронические реплики генерала. – Начальник блокпоста, он был мой знакомый, говорит:
– Ночуй здесь. А то сожгут твою колымагу. Или, чего доброго, на мину напорешься, у нас в районе этого добра навалом. Днем осбираем – вечером появляются снова.
– Чисто грибы, – заметил Матейченков.
– Ну да.
– И что решил?
– Остаться. Никогда еще не проводил на блокпосте ночь.
– Расскажи. Интересно.
– Жуткое дело.
– Как на передовой?
– Хуже. Там хоть противника видишь, или по крайней мере, представляешь, где он. А тут – полная неизвестность. Кто палит, в кого – неизвестно. Может, друг в друга.
– Или враг во врага.
– Ну, а что происходило на твоем блокпосту?
– Думаю, то же самое, что и на всех других.
– Палили наши?
– Мало сказать. Я не удержался, говорю начальнику блокпоста:
– Почему патроны не бережешь? Не знаешь, что ли, приказ главнокомандующего – беречь боеприпасы?
– А он?
– Отвечает: если не будем палить – все попадем, как кур в ощип, все погибнем, включая тебя.
– Но ты же не в цель стреляешь?
– Какая там цель! Поливаем свинцом пространство перед блокпостом – только и делов. Чтобы боевики не сумели подобраться. Ни ведь, черти, уже из люков подземных, небось, повылезали. Подползут по развалинам сюда и даже стрелять не будут, забросают ручными гранатами.
– И так каждую ночь?
– Каждую ночь, говорит. А утром еще бога молим, что живы остались, – продолжал свой рассказ штабист.
Генерал задумчиво сказал:
– Надо в корне менять ситуацию.
– Конечно, необходимо, –
– Послушай, – произнес Матейченков, – меня давно беспокоит проблема первой медицинской помощи на блокпостах. П донесениям, она есть везде, но я не очень в это верю. А все блокпосты не проверишь.
– Тем более, они передвижные.
– Вот где ты был – есть медпункт?
– Имелся, товарищ генерал-полковник, – кивнул штабист.
– И врач был постоянный?
– Фельдшер. При мне там старшего сержанта ранило. Контрактника.
– Из блокпоста вышел?
– Какой там – вышел! Из амбразуры неосторожно высунулся – крик нашего раненого ему почудился. А там снайпер боевиков, сволочь, недалеко угнездился – не приведи господь! Бьет точно, пристрелялся, паразит.
– И выковырять не могут?
– Никак. А у него прибор ночного видения, потому что видит ночью, как сова.
– Беда наша – снайперы.
– А с медициной на блокпосту все в порядке, Иван Иванович, – возвратился к затронутой теме штабист. Дополз кое-как солдатик до блокпоста, только его в дверь втащили – а в броню сразу снайперская очередь.
– Пронесло?
– Пронесло. Фельдшер раненому перевязку сделал, все чин-чинарем, потом мензурку спирта ему поднес, солдатик и оклемался.
– Да, не сладко нашим ребятам на блокпостах приходится. Но, думаю, скоро положение изменится, – заключил генерал Матейченков и задернул окно шторкой, прежде чем отойти от окна.
– А что будет?
– Узнаешь в свое время. Лучше доскажи, как твое дежурство на блокпосту закончилось.
– А больше происшествий не было. Как только рассвело, стрельба начала потихоньку затихать. Город начал просыпаться, а может. и засыпать – уж и не знаю, как будет правильно.
– Кто засыпать, а кто – просыпаться.
– Наверно, так. Но думаю, что в такую ночь могут заснуть немногие, товарищ полпред.
– Ту утром уехал?
– Ну да. На том же БТРе.
– Меня интересует в подробностях, какую картину ты застал утром, – произнес генерал. – И что изменилось по сравнению со вчерашней. Или ничего не изменилось?
– Изменилось.
– Что именно?
– Когда стрельба совсем затихла, начальник блокпоста попросил меня подвезти нескольких бойцов на бронемашине к одному месту, что я и сделал. Эти ребята должны были прочесать кусок трассы, за которую отвечал блокпост.
– На предмет чего?
– Обнаружения мин.
– И нашли?
– До хрена, извиняюсь за выражение. За ночь боевики понаставили и мин, и фугасов.
– Вызвали саперов?
– Нет, ребята сами наловчились их обезвреживать, у них и миноискатель свой имеется… Ну, тут игра идет, как говорится, на равных.