Вершины держат небо
Шрифт:
«Облава? Ищут кого-то? За кем-то охотятся» – мелькнуло у Петрашевского.
Базарное население, однако, не выказало никаких признаков беспокойства – наоборот, по торговым рядам прошло оживление.
– Это что будет? – спросил разведчик.
– Угадай.
– Боевиков ищут?
– Боевики – люди серьезные, они по базару не шляются, как мы с тобой, к примеру.
– Что же это?
– Господа победители отовариваться приехали.
– Не понимаю.
– Сейчас поймешь.
Между тем непонятная операция продолжала развертываться по всем правилам военной науки. БТРы совершили ловкий маневр,
– Операция «покупка»?
– Она самая, – подтвердил Петрашевскому собеседник. – Это называется – город взят, противник подавлен и бояться нечего, – добавил он довольно ядовито.
Бойцы ожесточенно торговались за каждую кучку сухофруктов, за каждый кусок то ли баранины, то ли собачатины. Но торговки вели себя дерзко и не думали уступать.
– Не нравится? Иди подальше, – вот был их обычный ответ.
– Получку, видать, солдатики получили, – высказал предположение собеседник Николая.
Наконец, когда, говоря его же словами, «победители отоварились», солдаты тем же манером ретировались, запрыгнули в БТРы и умчались восвояси.
– Неужели нужна была эта машинерия? Зачем стрелять из пушек по воробьям? Что может случиться на людном месте, среди бела дня, когда большинство на базаре – пожилые женщины?
– Многое, брат, может случиться.
– Сам видел?
– Своими глазами.
– Расскажи.
– Было это аккурат на той неделе. Вот на этом самом месте, где мы с тобой кайф ловим. Приехал русский газик, вышли из него подполковник с водителем. Слышу – баранину на шашлык ищут. У кого-то там в части ихней день рождения, чуть ли не у самого подполковника. Вот он и готовится устроить пир на весь мир. И, видно, большой он дока по части баранины. Ту понюхает, эту – все ему не нравится. Та вроде с душком, эта больно старая, а эта – и вовсе не разбери что. Солдатик за ним топает, в разборки не вступает. Торговки галдят, каждой хочется свой товар спихнуть. Ну, а цены тут у нас, сам видел, обалденные: фронтовой город, ничего не попишешь. Пока товар сюда доставишь – семь раз тебя пришить могут, а то и просто отобрать по пути товар, на каком-нибудь КПП. Голод не тетка, сам понимаешь. Потому и цены у нас, думаю, повыше, чем в Москве или где-нибудь там в Приморье.
– Не тяни.
– Дальше самое интересное. Подполковника и солдата окружила горластая толпа торговок. Посыпались дурацкие и не дурацкие вопросы:
– Когда кончится война?
– Почему нас без конца обижают?
– Когда воду хорошую проведете?
Ну, и так далее, до бесконечности.
– Что же подполковник?
– Сначала он честно старался отвечать на вопросы, так сказать, трудового населения. Но людей собиралось все больше, шум усиливался, и мне показалось, что добром это не кончится. Так оно и произошло.
– Догадываюсь.
– Вот, гляди, – указал мужик рукой. – Что ты видишь?
– Торговые ряды.
– А за ними?
– Склады, что ли?
– Ну да, эти закрытые сарайчики – склады для товара. И обслуживают их в основном мужчины.
– Следствие проводили?
– Еще как проводили! Быстренько оцепили весь рынок, каждого трясли как грушу. Но, как водится, никого не нашли. Ни стрелявших, ни оружия, хотя перерыли все что можно и что нельзя. Вот так-то, брат. А ты говоришь, – добавил он, хотя Петрашевский молчал.
Они молча допили остатки пива.
– Ну, как, проводишь меня, куда сговаривались? – спросил разведчик.
– Если идти, то прямо сейчас, – сказал озабоченно собеседник. – Видишь, рынок расходится. Стемнеет, комендантский час начнется – тогда нас кто попало шлепнуть сможет, хоть свои, хоть чеченцы. Так, на всякий случай.
И они двинулись в путь через весь разбитый город.
…В жизни каждого человека бывают особые, как бы узловые даты, которые особым светом освещают как пройденный путь, так и тот, который еще предстоит.
Такой датой в жизни генерал-полковника милиции Ивана Ивановича Матейченкова явился день четырнадцатого октября 2000 года.
Он шел к этой дате долго, можно сказать – всю свою сознательную жизнь. Шел, начиная с того своего, самого первого самостоятельного дела, когда, будучи начинающим опером, вступил в смертельную схватку с бандитом.
Сколько раз потом Матейченков подвергался смертельной опасности! Сколько раз бандитские пули свистели у виска, сколько раз жизнь повисала на волоске!
Но он никогда, ни на одну минуту не забывал о своем служебном, воинском, гражданском долге.
…Некогда Юрий Гагарин перед первым своим – и одновременно перед первым в истории человечества стартом в космическое пространство, сказал замечательные слова:
– Вся моя предшествующая жизнь кажется мне одним прекрасным мгновением…
Мне кажется, эти же слова мог бы повторить про себя Иван Матейченков в день 14 октября 2000 года. Именно в тот день, согласно Указу Президента России № 1755 генерал-полковник Иван Иванович Матейченков был удостоен звания Героя России.
Вручение высокой награды производилось в Кремлевском Дворце съездов, в торжественной обстановке. Золотую Звезду генерал-полковнику Матейченкову прикрепил президент.
И это было глубоко символично, а может, такого и не случалось еще никогда за всю новейшую историю России: президент республики вручал высшую государственную награду своему полпреду, полномочному представителю президента!
Огромный зал Кремлевского Дворца Съездов был переполнен: люди пришли сюда на праздничный концерт. Смех, говор, какая-то раскрепощенность ощущались во всей атмосфере – или, может, это только показалось взволнованному Матейченкову? Он ведь знал уже, конечно. о предстоящей процедуре и волновался, как, может быть, никогда в жизни.
– Под пулями было легче? – спросили потом у него вездесущие журналисты.
Генерал улыбнулся:
– Во всяком случае, привычней.
Его попросили описать чувства, которые он испытывал во время награждения.