Верум
Шрифт:
Я не могу удержаться, чтобы не взглянуть на него украдкой еще разок и когда я это делаю, то нахожу его пристально глядящим на меня.
Он не отводит взгляд. Его глаза – тлеющее полночное небо.
Я с трудом сглатываю, и Элеонор замечает.
Она откашливается.
– Адэр, это не твой стул. Ты же знаешь, твое место с другой стороны стола.
Пораженная, я уставилась на него. За этим столом должно быть двадцать мест и только три из них заняты. Конечно же, не имеет значения, где он сидит.
– Сегодня
Элеонор не продолжает настаивать.
– Независимо от того, где ты сидишь, ужин в семь. Ровно в семь. Ты это знаешь. Если опаздываешь, не утруждайся присутствовать.
Дэер не кажется обеспокоенным. Он пристально глядит на нее в ответ.
– Заметано.
Его голос низкий, хриплый и холодный.
Всю оставшуюся часть ужина единственный звук в комнате – это скрежет серебряных приборов о фарфор.
Неловко и безмолвно.
Если бы только Финн был здесь.
Он бы пинал меня под столом, закатив глаза, заставляя меня смеяться.
Но его нет.
Я одна.
И я никогда не чувствовала себя настолько беспокойной.
За исключение того, когда я столкнулась с незнакомцем ранее.
– Кто-нибудь еще здесь живет? – внезапно спрашиваю я, и Элионор отрывает взгляд от фрукта.
– Прости? – она приподнимает бровь.
– Ранее, - объясняю я. – Я никак не могла успокоиться, поэтому вышла прогуляться. Там был парень в толстовке с капюшоном. Он казался не к месту.
Дэер с Элеонор переглядываются.
– Как он выглядел? – тихо спрашивает меня Дэер, его глаза прикованы к моим.
Я пожимаю плечами.
– Я не смогла увидеть его лица, он был в капюшоне. Однако он был молод. Худощавый.
Молчание.
Наконец Дэер откашливается.
– Здесь больше никого нет, Калла. Помимо Джонса и Сабины, есть конюх на конюшне, но он пожилой мужчина. Есть группа садовников, но они приходят сюда рано утром до того, как все встают.
– Тогда кто это был? – спрашиваю я озадаченная и немного напуганная.
Дэер пристально глядит на меня.
– Может быть, тебе просто показалось, что ты кого-то видела.
Я краснею из-за своей недавней истории, и неудивительно, что они мне не верят. Жар распространяется к груди, и я борюсь с желанием обмахивать себя.
– Я… может быть, - в конце концов, соглашаюсь я.
Я устала после перелета. Измотана. Поражена до глубины души. Вполне возможно, что я не видела его вообще. Ведь я также думала, что моя комната рычала.
– Я ненавижу это место, - бормочу я про себя, когда нас наконец-то отпустили. Дэер нечаянно слышит мои слова и увеличивает свои широкие шаги, так чтобы догнать меня.
– Все не так плохо, - уверяет меня он. – Это то, как ты все расцениваешь, до тех пор пока не ослабишь бдительности.
Я
Мы проходим мимо окна, и лунный свет омывает его лицо, и мне хочется пальцами прикоснуться к его губам.
Он провожает меня до комнаты.
– Расскажи мне побольше о парне, которого видела на улице, - мягко просит он, и его пальцы находят мои. Они сжимаются вокруг моей ладони, теплые и знакомые, и мне хочется закрыть глаза.
– Нет, - наконец отвечаю я. – Ты прав. Наверное, глаза сыграли со мной злую шутку. Я была действительно уставшей.
Взгляд Дэера сомневающийся. Обеспокоенный.
– Хочешь, я побуду с тобой? – спрашивай он, и в его голосе слышится надежда.
Все во мне кричит и требует сказать «да», позволить ему обнимать меня, пока я не усну, впитать в себя его близость и тепло, но я отрицательно качаю головой, поскольку сердце все еще боится.
И на это должна быть причина.
– Все нормально. Тебе не нужно нянчиться со мной. Я в порядке, Дэер. Обещаю.
Это ложь.
Я не в порядке.
Но он не может этому помочь.
Он склоняет голову на бок.
– Дэер, мне… мне нужно немного пространства.
– Немного пространства?
Я киваю.
– Ага. Мне нужно со всем разобраться, осознать… о Финне, тебе и себе… мне нужно пространство.
Следует молчание, воздух насыщен и мне ужасно хочется свернуться в него, позволить ему прогнать все мои страхи, но я не могу. Я не могу быть слабой. Нечто большое, больше меня, зависит от этого. Я просто еще не знаю что.
Он наконец-то кивает.
– Хорошо. Я дам тебе немного пространства. Если я тебе понадоблюсь, напиши мне, и я буду здесь через две минуты.
Я киваю, и он наклоняется, прижимая губы к моему лбу. Я не уклоняюсь.
После того, как он уходит, я захожу в свою одинокую спальню, сажусь на свою одинокую постель и вдыхаю одинокий воздух.
– Я скучаю по тебе, Финн, - еле слышно говорю я вслух. Ведь он всегда «понимал меня», несмотря ни на что. Мне никогда не приходилась объяснять, никогда не приходилось уточнять. Все могло идти невысказанным.
То была фишка близнецов.
Но теперь его нет и я одна.
Это не уютное место, чтобы быть половинкой без целого.
Я осматриваю комнату. Она огромная и обширная, стул перед окнами манит меня и я сажусь ссутулившись в него, притянув колени к груди, снова взяв Джейн Эйр.
Внизу, снаружи, английские торфяники простираются на мили, зияя по всему периметру Уитли. Уитли так похож на Торнфилд-Холл, что Шарлотта Бронте могла написать свою книгу из моих окон.