Весь Дортмундер в одном томе
Шрифт:
На все про все потребовалось пятнадцать минут — чуть больше нормы для этого вида сейфов. Дверь сейфа открылась, и фонарик Дортмундера выхватил из темноты парочку отсеков и лотков. Несколько неплохих алмазных браслетов, довольно хорошие наборы серёжек, ассортимент драгоценных брошек, и разнообразные массивные кольца. К неглубокому лотку, где лежали настолько мелкие обручальные кольца с бриллиантами, что могли выпасть через отверстия между нитями хлопчатобумажной ткани, Дортмундер не прикоснулся, но практически все остальное он рассовал по разным карманам.
Тут же лежала маленькая коробочка, открыв которую, он увидел на чёрной бархатной подкладке лишь одно
Поначалу Дортмундер решил не брать камень, но затем передумал. Скупщик краденого определит, какова его стоимость.
Разложив награбленное добро и свои инструменты по карманам куртки, Дортмундер поднялся на ноги и на минуту задержался, рассматривая товары. Может, найдется что-то симпатичное для Мэй? А вот и цифровые женские часики с браслетом «под» платину; вы нажимаете вот эту кнопку сбоку и на черном циферблате в форме ТВ-экрана, появляются цифры, которые скажут вам точное время, вплоть до сотых долей секунды. Очень практично для Мэй, которая работает кассиром в супермаркете. И цифры розовые, значит это женские часики.
Дортмундер прикарманил часы, последний раз огляделся вокруг, и не увидев ничего интересного, вышел. Дверь сейфа он оставил открытой.
4
Георгиос Скукакис напевал себе под нос песенку, когда ехал на темно-бордовом Бьюик Ривьера в северо-восточном направлении через Квинс к Белмонт Парк Рейстрек, к Флорал-Парк и собственному аккуратному домику неподалеку Лейк Соксес.
Он не смог сдержать улыбки, когда вспомнил о том, как волновались те двое мужчин, нервные и возбужденные. Они — опытные партизаны, солдаты, сражавшиеся на Кипре, молодые мужчины едва за тридцать, с крепким здоровьем, хорошо вооруженные профессионалы. С другой стороны он сам — Георгиос Скукакис, 52-летний американский гражданин, ювелир, мелкий торговец, не имеющий никакого отношения к насилию или партизанской деятельности, он даже не служил в армии. И все же кто сохранил самообладание? Кто сказал «Спокойно, тише, джентльмены, поспешишь — людей насмешишь»? Кто вел себя естественно, нормально, спокойно, держа в ладони Византийский Огонь так, как будто сталкивался с таким событием каждый день, а затем положил камень в сейф магазина, словно он стоил не больше, чем те дорогие часы, которые принесли починить? Не кто-то, а именно Георгиос Скукакис, который с улыбкой на лице ехал теперь по тихим улицам Куинса, попыхивая второй любимой трубкой и напевая фанфары в свою честь.
В отличие от большинства государств, которые состоят из двух частей, двух наций — Северная и Южная Корея, Восточная и Западная Германия, христианский и мусульманский Ливан, «белая» и «черная» Южная Африка, Израиль и Палестина, два Кипра, две Ирландии — Соединенные Штаты — это несколько сотен наций, сосуществующий как параллельные миры или как слоистая клееная фанера. Ирландский Бостон, Израильский Майами-Бич, Итальянская Северная Калифорния, Кубинская Южная Флорида, Шведская Миннесота, немецкий Йорквиллл, Китай в каждом большом городе, Мексиканский Лос-Анджелес, Пуэрториканский Бруклин, множество африканцев, Польский Питсбург и так далее.
Выходцы из этих стран отличаются двойной преданностью, лояльностью, и вряд ли беспокоятся о потенциальном конфликте, всегда одинаково готовы служить любой из своих стран, которая нуждается в них. Таким образом,
Георгиос Скукакис кроме обычной починки часов и мелкой торговлей обручальных колец, занимался и «дополнительной работой», которая теперь стала полезной для другой его страны. Периодически он наведывался на прежнюю родину, сочетая при этом приятное с полезным. Он перевозил ювелирные изделия из страны в страну — все совершенно законно, еще до первой такой поездки, несколько лет тому назад, он подал заявление и получил все необходимые разрешения и лицензии. На протяжении многих лет он финансировал свой приятный отдых за счет ввоза цифровых часов в Салоники и вывоза старого золота.
Завтра наступит время для очередного визита. Чемоданы упакованы, места забронированы, все готово. Он и Ирен встанут утром, доедут до аэропорта Кеннеди (с кратковременной остановкой у магазина, всего в нескольких блоках от места назначения), затем оставят машину на долгосрочной стоянке, возьмут бесплатный автобус до терминала и спокойно сядут на борт утреннего рейса Олимпик авиалинии в Афины. А серьги с браслетами, которые предстанут перед зевающими и скучающими таможенными инспекторами, смешают с набором чрезмерно пестрой бижутерии, на которую поместят большие поддельные камни.
Дерзость этого плана — самый сильный актив. Конечно, меньше всего ожидают, что Византийский Огонь вернется именно в тот аэропорт, где его украли. Очень немногие из служащих таможенных органов в любом аэропорту Америки завтра утром смогут распознать крупный красный камень на кольце; Георгиос Скукакис возможно был единственным, кто обладал достаточной квалификацией для такого дела. Какое счастье, что кроме этого он еще и спокойный, надежный и уравновешенный человек.
Повернув на Маркум Лейн, Георгиос Скукакис немного удивился, заметив свет в окнах гостиной своего дома, но затем улыбнулся: наверное, Ирен сегодня тоже слишком возбуждена, чтобы уснуть, и ждет его возвращения. Вот и отлично; он с удовольствием погорит с ней, расскажет о том, как нервничали те люди.
Он не поставил машину в гараж, а припарковался до утра на подъездной дорожке. Переходя газон, мужчина остановился и зажег свою трубку — пуфф, пуфф. Его руки совершенно не дрожали.
Должно быть, Ирен заметила его через окно, так как, как только он пересек крыльцо, она открыла входную дверь. Ее возбужденное и напряженное лицо подтвердило его догадку; она выглядела еще более расстроено, взволнованно из-за этой авантюры, чем раньше.
— Все в порядке, Ирен, — заверил он, как только вошел в дом, затем повернулся, застыл на месте, заморгал и трубка выпала из его рта.
Он посмотрел через арочный проход на гостиную: двое высоких стройных мужчин в пальто и темных костюмах поднялись с кресел, обитых тканью с цветочным узором, и направились к нему. Тот, что выглядел младше, носил усы. Старший вынул свой бумажник, показав удостоверение личности:
— ФБР, г-н Скукакис. Агент Закари.
— Признаюсь, — воскликнул Георгиос Скукакис. — Это сделал я!
5
Мэй сидела в гостиной и, щурясь сквозь сигаретный дым, отвечала на вопросы теста из последнего журнала Космополитен. Открылась входная дверь, вошёл Дортмундер. Она перевела взгляд на него и спросила: