Весь Нил Стивенсон в одном томе. Компиляция

Стивенсон Нил Таун

Если ты «торишь дорогу» в новый ВиМН, то, укрывшись от погони и украв одежду, должен будешь добывать оружие как получится («действовать по обстановке» ЛОЛ). При этом желательно провести его визуальный осмотр и простейшие испытания, о которых я могу рассказать — со временем я внесу их в вики.

Допустим, ты добыл хорошее оружие. Тебе надо им владеть. Для начала — обороняться от противника. А значит, надо знать его технику. Для этого надо знать фехтовальные методики твоего ВиМНа. Надеюсь, когда-нибудь у нас будет обширная библиотека исторических систем фехтования, но пока это, как и все в ДОДО, на стадии первых прикидок. Вот с чем у нас пока хорошо:

— позднесредневековый палаш (мой любимый);

— итальянская рапира;

— средневековый меч.

Если тебе нужен тренинг/инструктаж по обращению с этими видами оружия, приходи ко мне. А пока советую поддерживать хорошую физическую форму. Фехтовать получается у борцов,

цирковых акробатов, гимнастов и танцоров. У тех, кто целый день смотрит на пиксели, не получается.

Ждите новых релевантных страниц в ОДИНе, как только у меня появится время их написать!

Счастливо!

Мортимер

БЕЛАЯ КНИГА ДОДО

КРАТКИЕ ЗАМЕТКИ О «СНОВАНИИ»

(прежний термин: «суперведьма»)

РЕБЕККА ИСТ-ОДА

Занесено в архив ОДИНа в день 580

(Примечание для читателя. Пожалуйста, считайте это временной заготовкой более тщательно подготовленного документа. Я чувствую настоятельную необходимость пресечь использование термина «суперведьма» и заменить его более разумным. — РИО)

ИГСОВы Фитч (колониальный Бостон) и Грайне (елизаветинский Лондон), при всем сходстве применяемых методик, обнаруживают разный уровень понимания и использования Нитей.

Насколько мы можем судить, матушка Фитч знает о существовании многочисленных Нитей на уровне, достаточном для практических магических операций.

Грайне вдобавок обладает способностью, которой матушка Фитч не владеет (и о которой, возможно, даже не подозревает). А именно она может переносить свое сознание из одной Нити в другую, фактически вселяясь в иные версии своего тела. Грайне прыгает «вбок» из Нити в Нить, как ей нужно. Таким образом она заново встречалась с Тристаном в разных Нитях и могла более осознанно и эффективно помогать ему при повторных исполнениях одного и того же ДЭЛА.

Такие действия Грайне называла термином «сновать».

Эржебет, по-видимому, находится в этом смысле посередине между Грайне и Фитч. Она понимает и может обсуждать концепцию снования между Нитями, но считает ее выходящей за рамки обычной магической практики. Нужно будет побеседовать еще, чтобы лучше понять, что ее настораживает. Я могу вообразить два возможных объяснения: (1) это почему-то опасно либо неприятно, поэтому Эржебет не хочет этого делать, либо (2) Эржебет просто не обладает необходимыми навыками, так как обучалась в эпоху упадка магии.

Вторая гипотеза породила у некоторых сотрудников ДОДО убеждение, будто Грайне — «суперведьма», чьи магические способности делают ее на голову выше других ведьм.

Концепция «суперведьм» начала сказываться на процессе планирования в ДОДО, поскольку некоторые сотрудники принялись искать других ведьм ее категории. Предполагается, например, что Уиннифред Даттон (Антверпен-1562) — суперведьма.

Цель данного документа — предложить отказаться от неподтвержденной идеи «суперведьм» и попросить сотрудников ДОДО использовать термин «снование». Умение сновать между Нитями, безусловно, делает ИГСОВу (известную готовую к сотрудничеству ведьму) более эффективной помощницей, так что давайте искать тех, кто это умеет, а не делить ведьм на обычных и суперведьм, что не подкреплено фактами и оскорбляет Эржебет Карпати — единственную ведьму, которая есть у нас в настоящее время.

Диахроника

день 584 (начало марта, год 2)

В которой все расширяется

По мере расширения ДОДО организационная иерархия и сопутствующая ей бюрократия увеличивались соответственно. Было что-то одновременно досадное и волнующее в том, что учреждение росло вокруг нас, как кокон. Я признательна Мортимеру, нашему

гику

специалисту, за то, что он вносил долю оригинальности в те элементы бюрократии, которые ему поручали компьютеризировать. Еще больше я признательна Ребекке; ее решили взять в ДОДО, поскольку она все равно постоянно была здесь и не только задавала дельные вопросы, но и часто на них отвечала. К тому же она умела ладить с Эржебет, что никому не удавалось, кроме нее и меня, а я все больше тонула в организационных вопросах. Интранет (ОДИН), как только Мортимер его наладил, стал

сжирать мое время чуть больше чем полностью

отнимать у меня слишком много времени.

Изменился и наш стиль работы. Месяцы назад мы с Тристаном были почти сиамскими близнецами, теперь встречались только перед (новехоньким

супер-пупер

стильным) закусочным баром или изредка за ленчем в кафе. Странный эффект нашей дружбы: после наэлектризованности первой встречи между нами осталась волнующая нервная

дрожь, в чем мы не сознавались (хотя окружающим она была довольно заметна, о чем они периодически говорили), но нам она нравилась. (Во всяком случае, сознаюсь, нравилась мне, и я по некоторым признакам подозревала, что и Тристану тоже.) Затем из-за безостановочного общения мы привыкли быть рядом и нечувствительно превратились из влюбленных в старую супружескую пару.

Пока не появился ОДИН.

Как только Тристан стал аватаркой на экране, я почти забыла, что он — живой, дышащий, красивый мужчина, так что когда мы случайно сталкивались — у ксерокса, в буфете, в ожидании приема у Блевинса… та первая наэлектризованность, та нервная дрожь влюбленности возвращалась с новой силой и никогда не уходила полностью, поскольку мы не успевали пробыть рядом достаточно долго.

За одним исключением в начале марта второго года. Мы с Тристаном летели в Вашингтон на встречу с генералом Фринком и Руджем. Я буду подробно говорить только об интеллектуальной стороне дела, но эмоциональная и физиологическая сторона заключалась в том, что я летела в частном самолете наедине с

обалденно крутым мужиком

привлекательным джентльменом, который скрещивал ноги, когда я задерживала на нем взгляд, и мог вызвать у меня мысленную улыбку (только мысленную, уверяю вас), произнеся мою фамилию особенным тоном. Теперь, зная, что таких полетов больше не будет, я кусаю себе локти: ну почему мы не нарушили пуританский моральный кодекс ДОДО и не воспользовались таким случаем!

Но я отклонилась от своего повествования; вернемся к интеллектуальной стороне дела.

Исходя из последних оценок Оды-сэнсэя, планировалось к концу года закончить полнофункциональный хронотрон и приступить к научно спланированным ДЭЛАМ — базовой цели ДОДО. До тех пор все ориентированные на результат миссии откладывались. Никакого добывания денег и тому подобного. Работающий хронотрон позволит осуществлять их куда эффективнее и со значительно меньшим риском.

Тем временем мы, штатные сотрудники, не бездельничали. О нет, читатель! Мы не только упражнялись в бюрократической говорильне, но и совершали небольшие относительно безопасные диахронические вылазки. Нашими целями было:

Во-первых и в главных, найти и привлечь ведьм и других сообщников, чтобы таким образом создать сеть известных готовых к сотрудничеству ведьм (ИГСОВ) и «явочные квартиры».

Во-вторых, заполнить лакуны, которые хронотрон отмечал при загрузке оцифрованных данных; другими словами, это были экспедиции по сбору фактоидов (как выглядел конкретный перекресток в Риме в 44 году до н. э., где именно Джордж Вашингтон провел ночь 11 января 1779 года и так далее). Таким образом, историки получали нужные для хронотрона сведения, а наши новобранцы — первый практический опыт.

В-третьих, (в сходном ключе) провести разведку в ВиМНах, где планировалась будущая важная работа. Главным из них был Константинополь ок. 1203 г. (к этому я вернусь через несколько строк) и ренессансный Лондон — обоим предстояло стать крупными пересадочными узлами в сети ИГСОВ.

В-четвертых, мы могли заниматься контрразведкой — высматривать диахроническую активность потенциальных стратегических противников. Кто эти противники, нам не раскрывали.

Итак, Константинополь, жемчужина в короне Византийской империи, оплот православия, неприступная крепость, где правили

узурпаторы-вырожденцы

семейства, связанные отношениями столь запутанными, что в современном языке «византийский» стало означать «невероятно сложный». Это был город-лабиринт с фантастическим многообразием языков и культур, и нам требовалось создать огромную базу данных, в которую вошли бы не только лингвистические сведения, но и карты, информация об этикете, образе жизни, оружии и всем прочем, что потребуется дейцам в этом месте и времени. Под временем имеется в виду примерно 1203 год, Четвертый крестовый поход (для знатоков истории поясню — не начавшаяся через несколько дней осада, захват и

полный пипец

разрушение города, а Галатская башня). Добытый материал поступал в основном мне как главе получившего забавное название закрытого академического диахрон-ресурсного оперативного тренировочного центра.

ДНР (то есть Фринк) желал стабилизировать некоторые этнические и межгосударственные границы в Восточной Европе, на Балканах и в Турции, на которых наблюдался значительный МЕРЦАЛ — свидетельство, что кто-то еще проводит диахронические операции с целью их изменить. С помощью айпада Эржебет (ее айкипу) и того, что Фрэнк Ода мог сделать с элементарными кипу хронотрона, мы вычислили, какими должны быть наши контрмеры: требовалось перенести некую православную реликвию из одного шатра в лагере византийского императора в другой шатер во время бегства его армии от крестоносцев после взятия Галатской башни.