Весь Нил Стивенсон в одном томе. Компиляция
Шрифт:
Таких предупреждений он не слышал; поэтому удивился, но не особенно обеспокоился, когда операторы вдруг завопили во всю глотку. В этот момент Лакс был занят очередным столбом. Издалека доносились звуки, которые он уже привык связывать со свободным падением снарядов, но падали они где-то далеко и не приближались. Так что он не обращал внимания и продолжал рубить столб. На этот раз операция заняла довольно много времени: похоже, разряжались аккумуляторы резака, да и баллон со сжатым воздухом почти опустел.
Он выключил аппарат, снял очки и оставил их болтаться на шее, а потом обернулся посмотреть, что за шум. Оба оператора его покинули: мчались рысью по неровному плато так быстро, как
Что ж, по крайней мере, попадание не было прямым. Не совсем понятно, что именно произошло: все шесть лучей и восемнадцать лопастей беспилотника опутывали стропы снаряда. Судя по всему, снаряд в падении зацепил дрон своей снастью, поволок за собой — и протащил по земле метров десять, приложив по дороге обо все встречные камни. У Лакса нашелся складной нож — и очень кстати: иначе они распутывали бы эти стропы до рассвета. А так, чтобы освободить беспилотник и оценить ущерб, хватило пятнадцати минут.
Один из шести опорных лучей оказался безнадежно поврежден. Эта полая трубка из углеволокна не оторвалась при падении, но надломилась посередине и теперь болталась под углом.
На другом луче погнулся пропеллер, но, кажется, не окончательно вышел из строя. Операторы теперь нашли себе новое применение: снимали поврежденные детали и отсылали фото специалистам в Индию.
Центральная полость беспилотника, с местом для пассажира и несколькими багажными отсеками, тоже выглядела так себе. Сперва Лакс боялся туда даже соваться — на первый взгляд ему показалось, что дело совсем худо. Но, приглядевшись, он понял: хотя большая часть деталей дрона изготовлена из жестких материалов, дверцы у багажных отделений упругие — с ними ничего не случилось. Две или три перекосились, одна висит на одной петле; но это, в сущности, косметический ущерб. Самое страшное, что может произойти, — во время полета из этого отделения что-нибудь выпадет.
В ящике для инструментов единственного оставшегося здесь автомобиля, разумеется, должен был найтись моток клейкой ленты. Один оператор бегом отправился за ним — и принес, держа перед собой обеими руками, словно Горлум кольцо. Под пристальными взглядами камер Лакс залатал поврежденные дверцы. Заодно заглянул в багажные отсеки: что там — до сих пор оставалось ему неизвестно. В самом крупном (у которого дверца отлетела почти совсем) нашелся предмет достаточно очевидный: геокостюм пустынно-камуфляжной расцветки. В других — продукты и вода. Еще в одном — на удивление тяжелый кожаный портфель. Резкий голос в наушниках приказал Лаксу его не трогать, только убедиться, что он надежно закреплен.
Беспилотник мигал россыпью предупреждающих огней и сигналов «системной ошибки», отчего сделался похож на огромный диско-шар. Следуя инструкциям из Индии, Лакс извлек из ящика с инструментами складную пилу и ампутировал поврежденный «луч». Затем заклеил концы обрезанных проводов, торчащих из обрубка. Дрон, заверили его, вполне способен летать и лишившись одного винта. Поврежденный пропеллер с другой стороны вызывал некоторое беспокойство, но короткая проверка на практике показала, что беспилотник по-прежнему легко отрывается от земли. Следующие несколько минут Лакс посвятил выключению сигналов тревоги, стиранию сообщений об ошибке, отключению защитных блокировок — словом, успокоил перепуганную машину и убедил ее продолжить путь.
Наконец он снова поднялся в воздух и двинулся дальше, вглубь Техаса. К следующему этапу своей миссии. Две сетки остались висеть — ну и черт с ними. Главное, все, что требовалось заснять, снято и загружено на какой-то индийский сервер. Операторы уже ехали в сторону Мексики.
В период выздоровления, когда Лакс уже вышел из комы, но еще не восстановил чувство равновесия, его много возили по Киберабаду на кресле-каталке. Нет нужды пояснять, как тяжело он переживал невозможность ходить! Но к этому добавлялся еще один, не столь очевидный источник раздражения: Лакс не мог контролировать свои передвижения. Куда свернуть — решал санитар, толкающий кресло. Однако в те дни Лакс хотя бы мог с ним поговорить: спросить, куда его везут, попросить о чем-то.
Вот и теперь похожая ситуация. Он не управляет беспилотником — да и не может управлять, в нем нет контрольной панели. Только садится в кресло: всем остальным — стартом, полетом, посадкой — занимается пилот на другой стороне земного шара, скорее всего, на какой-нибудь военной базе в окрестностях Дели. И с ним, в отличие от санитара, даже не поговоришь.
Так что, когда в ходе полета на север, около часа ночи, у беспилотника, судя по всему, закончилось горючее и он совершил явно незапланированную посадку в горах, Лакс даже испытал некоторое облегчение.
По крайней мере, дрон был снабжен световыми индикаторами — теми, что дядя Дхармендер именовал «идиотскими огнями». Водителю они сообщают, что посреди трассы в машине внезапно подошло к концу моторное масло, тормозная жидкость или что-нибудь еще. Эти «идиотские огни» составляли один из столпов семейного благополучия: именно повинуясь их указаниям, водители обычно заезжают на заправку пополнить запасы.
У беспилотника «идиотские огни» представляли собой разбросанные по экрану иконки, но служили той же цели. Важнейшая из них помогала пилоту/пассажиру не оказаться высоко над землей в тот момент, когда у дрона сядет аккумулятор. Эта иконка, когда Лакс стартовал с плато, светилась желтым, вскоре после этого стала оранжевой и превратилась в красную, когда дрон начал набирать высоту в попытке перевалить через горный хребет. Лаксу никто ничего объяснить не удосужился: он сам сообразил, что этот хребет отделяет его от цели. Где-то во чреве индийского военно-промышленного комплекса прямо сейчас, должно быть, кого-то отстраняли, увольняли, понижали в звании, быть может, даже арестовывали за такой провал: не предвидеть происшествия со снарядом и неверно рассчитать заряд аккумулятора, необходимый, чтобы перенести Лакса через горы.
Так или иначе, беспилотник отклонился от своей прямой, как лазерный луч, траектории и принялся снижаться, демонстрируя все признаки ручного управления. Порыскав несколько секунд вдоль склона горы, опустился на наклонную площадку серой каменистой осыпи. Красный огонек к этому времени уже мигал и отсчитывал секунды. Дрон приземлился за шесть секунд до конца отсчета, и оставшиеся капли электроэнергии употребил на то, чтобы развернуть ряд черных солнечных батарей. Когда взойдет солнце, он начнет перезаряжаться.
Для тех, кто планировал миссию, это, видимо, был серьезный просчет, а вот Лакс только обрадовался. Он отстегнул ремень безопасности, выбрался из своей «Летучей каталки» и зашагал вверх по склону к вершине в нескольких сотнях метров, ясно различимой в свете луны. Как и со многих других горных вершин, с нее вовсе не открывался захватывающий вид: озираясь вокруг, Лакс видел только другие вершины, которые, возможно, могли похвастаться видом получше. И все же у него было чувство, что если идти вперед — дорога скоро пойдет под уклон и приведет его в низину. Там, возможно, он и найдет долину Пина2бо и в ней Шестиствольник — цель его путешествия.