Весёлые и грустные странички из новой жизни Саньки М. Часть вторая.
Шрифт:
Да, по технике безопасности солнечные батареи складываются, ложась на песок, Купол тоже принимает минимальные размеры, а мы уже должны к этому времени отыскать своё постоянное жильё и прятаться от песчаных бурь и метеоритных дождей там, под многометровым слоем марсианской почвы.
Моё ворчание – это реакция на выброс адреналина. У кого-то от этого эйфория, беспричинный смех, а у меня – лёгкая депрессия. Отдавать команды не хочется, ребятам приходится спрашивать, можно ли заняться таким-то делом? По расписанию?
– Саша, может, разденемся? –
– Сначала надо найти наше снаряжение… - на автомате начал я.
– Да я не о том! – рассмеялась моя подружка. – До лёгких скафандров! День, тепло!
– Квадроциклы снимайте, и пойдём, проверим, что там, под куполом!
Под куполом всё было надувное: диваны, кресла и даже столики. Причём столики были с твёрдыми столешницами. Когда выпускали из них воздух, столешницы сминались.
Сам купол был создан из многослойного материала, подобного скафандрам. При пробивании его метеоритом отверстие тут же затягивалось. К сожалению, такие пробоины были возможны, поэтому не рекомендовалось внутри купола снимать лёгкие скафандры. Но и не запрещалось. Первопроходцам разрешалось проводить неопасные эксперименты.
Вот, допустим, метеориты. Да, атмосфера здесь более жидкая, чем на Земле, и Луны маленькие, но попадание метеорита в такую маленькую цель, как человек, всё-таки стремится к нулю.
К тому же на орбите остался «Пионер», тщательно контролирующий метеоритные потоки и постоянно передающие на наш компьютер данные о состоянии ближайшего космоса. Так же о состоянии атмосферных вихрей на нашей, теперь уже родной, планете, вёл топографическую съёмку, по которой мы будем составлять подробную карту Марса.
Конечно, ЭВМ, установленная на космолёте, не порадовала меня своей производительностью, при своём объёме.
Ребята из вычислительного центра, под большим секретом, рассказали нам о своих замыслах над машиной нового поколения, и даже показали макет «памяти».
Макет представлял собой кусок изморози. Объёмный такой кусок, похожий на пористый лёд.
– Да, можно сделать изо льда, - согласились юные программисты, - если придумать, как сделать, чтобы не растаял и не разбился.
– Наши мозги тоже сделаны из воды, - напомнил я.
– Ну да, - согласился Женя, главный в их компании, - тем более, если сделать материал сверхпроводимым… смотри! – Женя включил проектор, показывающий в изометрии: - Видишь эту паутинку? Это аналог нашего мозга, хоть и не похож, по конфигурации. Сейчас мы его обучаем. Он уже вышел на уровень трёхлетнего малыша…
У меня мороз пробежал по спине:
– Долго обучаете?
– Довольно долго, уже месяц. Самое трудное было доказать ему, что он – личность. Потом пошло легче, Прошка уже видит и слышит, даже говорит.
– Почему Прошка? – тупо спросил я.
– Прототип – 1. ПРО, Первый Разумный Организм, ну, и так далее… Мальчик.
– Вам не страшно? – едва не заикаясь, спросил я.
– Страшно будет не иметь такого помощника на космических
– Три закона для роботов, - пробормотал я.
– Да, только наш мальчик будет, как обычный мальчик, он не сможет причинить вред людям, искусственные мышцы у нас пока получаются очень слабыми. Сначала это будет пятилетний малыш, потом мы думаем сделать ему тело двенадцатилетнего мальчика, вернее, подростка, дальше пусть решает сам, кем быть.
Тогда я только покачал головой, теперь же, видя, насколько ограничены возможности вычислительного центра нашего «Пионера», немного сожалел, что руководители Академгородка поспешили отправить в полёт такую несовершенную машину. Конечно, «Пионер» имел связь с основной вычислительной машиной Академгородка, но расстояние слишком велико! И с каждым часом оно увеличивается, скоро вообще связь прервётся.
Дать бы искусственному интеллекту органы чувств, чтобы осознал себя космическим кораблём, почти живым, заботился бы о своих пассажирах, вот тогда можно спокойно спать, пока корабль летит, куда надо.
Думаю, над этим как раз работают мои знакомые в Академгородке.
Войдя под купол, мы вылезли из мощных скафандров и поставили их в шкафчики. Ростом скафандры были больше двух метров, «на вырост», не будут нам малы и через пять лет.
Осмотревшись, мы прикинули, где что у нас будет.
– Здесь будет моя лаборатория, - заняла «угол» Ниночка.
– Значит, рядом – моя! – обрадовался я.
– Шлемы снимаем? – спросил Зяма. – Здесь же земной воздух.
– Пока воздержимся, - ответил я. – Сначала организуем Ниночке лабораторию, она возьмёт пробы воздуха на наличие микроорганизмов, устроим здесь оранжерею… ты не забыла зелень? – обратился я к Нине.
– Пфы! – фыркнула девочка. – Первым делом захватила!
– Я бы оставил девочек заниматься устройством дома, а мы поедем искать припасы и оборудование.
– Давайте вместе? – попросили девочки.
– От голода не умрём, одним нам пока страшно…
– Страшно? – удивился я.
– Не забывайте, где мы сейчас! – возразила Алёна. – Потеряетесь, что мы будем делать?
– Это аргумент! – пришлось согласиться мне. Работы, на самом деле было много, с обустройством подкупольного пространства. Первым делом надо было разместить куски искусственной почвы, посадить семена, поставить аквариум с хлореллой, который пришлось везти с собой, иначе он бы замёрз, на грузовых кораблях. Чтобы постоянно не ходить через тамбур, между платформой и куполом пришлось сделать переход, и всё носить вручную.