Весёлые и грустные странички из новой жизни Саньки М. Часть вторая.
Шрифт:
– В багаже всё, что мы отобрали? – ребята кивнули. – Смотрите, там лежат жизненно важные вещи. Если мы их не получим, наша гибель будет на вашей совести! – ребята переглянулись, и, когда взрослые отвернулись, прошептали:
– Не волнуйтесь, подарки телеков с вами! – только после этого я спокойно вздохнул, и позволил погрузить себя в автобус, который отвёз нас на стартовую площадку.
Вот уж никогда не думал, что это будет со мной! Группа провожающих, последнее обследование ракеты-носителя «Октябрёнок», лифт и такой знакомый
Как обычно, предполётная подготовка, ключ на старт, струя адреналина в кровь, до помутнения сознания, и: «Поехали!».
Наш модуль пристыковался к огромному межпланетному кораблю, с кольцевым реактором, «Пионер – 2». Весь корабль было не увидеть через иллюминатор, но нам хватило тренировок с макетом, чтобы свободно ориентироваться в нём, тем более, что жилое помещение там было совсем маленьким, а к остальным системам допуска у нас не было, там хозяйничали маленькие роботы, которым ещё не было названия.
Системы дублировались несколько раз, несмотря на надёжность, но разработчики пошли на всё, лишь бы их проект достиг цели.
Мы перешли, вернее, пролезли, через стыковочный узел в жилое помещение с ячейками для пассажиров. В невесомости мы тоже отрабатывали надевание бронескафа и проникновение в свои ячейки, напоминающие соты. Теперь мы сделали это в реальности.
Переговорив друг с другом, убедившись, что все готовы, я отрапортовал на Землю, что к полёту готовы. Конечно, что и как происходило, мы не видели, не слышали и не чувствовали. Нас погрузили в сладкий сон…
… и тут же проснулись. В анабиозе не чувствуется время. Поэтому не понимаешь: или уже прибыли, или что-то пошло не так.
То, что мы вышли из состояния анабиоза, я понял, ощутив лёгкий озноб. Потом диафрагма на ячейке раскрылась, и бронескаф, в который я был упакован, выехал наружу. Оглядевшись, увидел вокруг себя такие же скафандры, значит, все проснулись синхронно.
– Атмосферное давление в отсеке соответствует норме, температура 25 градусов по Цельсию, состав воздуха идентичен земному. Разрешается покинуть тяжёлые скафандры, - услышал я в наушниках, и дал команду на движение. Дело в том, что бронескафандр подобен роботу, все движения человека, упакованного в него, передаются на сервомоторы, иначе нам было бы не под силу даже поднять руку. Короче, принцип был скопирован с придумками про управление боевыми роботами. Почти.
Само собой, точная копия с придумок авторов книжек не сможет работать, зато принцип удачный, после недолгой практики мы могли даже вдеть нитку в иголку пальцами внешней оболочки.
Эти скафандры, для работы в открытом космосе, мы оставим здесь. В спускаемом аппарате есть другие, для работы в атмосфере.
На межпланетном корабле у нас было три спускаемых аппарата: тот, на котором мы прибыли, «Октябрёнок», на нём мы должны были вернуться, если по какой-то причине полёт бы отменили, потом, спускаемая платформа, с системой
Пока мы вылезали из мощных скафандров, «на вырост», как бабочки из куколок, были обрадованы несколькими инъекциями, разогревающими мышцы и заставляющими быстрее течь кровь по жилам.
– Экипаж, доложите обстановку! – ожил вдруг репродуктор. – Ребята, как самочувствие?
– Не зна-а-а-аем… - зевнул во весь рот я.- и только тут понял, что мы далеко от Земли, потому что ответа не было!
– Самочувствие близко к норме, покидаем ячейки, готовы перейти в спускаемый аппарат! – доложил я, и только через несколько томительных минут услышали:
– Отставить! Доложить по уставу! – я хмыкнул: беседа через миллионы километров не доставит удовольствия. Нам, к примеру, терпения не хватит сидеть и ждать ответа!
– Как видите, телеметрия катастрофически будет запаздывать, поэтому управление на себя берёт «Пионер». Чётко выполняйте его команды, ЭВМ не человек, повторять не будет. Опоздание с выполнением приказа смерти подобно! – последнее напоминание с Земли, после чего динамик начал говорить машинным языком:
– Внимание! Занять места в спускаемом аппарате! – открылся проход в марсианский модуль.
Приток адреналина компенсировал скафандр, чтобы не было отравления.
– Сначала девочки… - инструктаж был лишним, все заняли места, согласно десятки раз отработанными движениями. Закрыли шлемы. Теперь будем ждать, когда появится наша посадочная площадка, куда скинули контейнеры и багаж.
Иллюминаторов здесь не было, только мониторы от камер внешнего обзора. Сейчас они не работали, оставалось сидеть и ждать.
– Шлюз закрыт. Отделение произошло штатно, придано направление в сторону планеты, - мы ощутили толчок, платформа начала путешествие к атмосфере.
Минуты казались растянутыми в часы. Я слышал лишь шумное дыхание. Моё? Или ребят?
– Пацаны, с вами всё в порядке? – спросил я. Дыхание прекратилось.
– Почему «пацаны»? – удивлённо спросила Нина.
– А кто? – спросил я.
– Саша, с тобой всё в порядке? – обеспокоенно спросила Алёна, и я услышал задавленный смех Зямы:
– Санька прикалывается, пацаны! – девочки начали возмущённо сопеть, но в это время наш аппарат вошёл в относительно плотные слои атмосферы, нас тряхнуло.
– Ты отвлекаешь нас, что ли? – сердито спросила Нина, и вскрикнула: - Ой!
В это время раскрылся первый тормозной парашют.
– Что случилось? – обеспокоился я.
– Что-что! Язык прикусила! Всё из-за тебя!
– Осторожно, сейчас выйдет основной парашют! – предупредил я, и нас здорово затрясло. Не парашют, группа парашютов раскрылась над нами. К нашему удовольствию, ветер на планете был очень слабый, наш аппарат не трясло и не раскачивало, нежно мы опускались на поверхность красной планеты.