Весёлые и грустные странички из новой жизни Саньки М. Часть вторая.
Шрифт:
– Прикинь, Саша, мы на Марсе! – вдруг сказал Зяма.
– Тебе привыкать, что ли? – буркнул я, вспоминая несколько пустынь, где мы некоторое время жили.
– Не привыкать, но всё же, странно…
– Мальчики, мониторы уже можно включать? – спросила Алёна.
– Включай сразу и кинокамеру, - вздохнул я, - надо же запечатлеть гигантский шаг человечества!
– Не иронизируй, Саша, это на самом деле так! – заметила Нина.
– Засекретят, никто о нас не узнает.
– Не завидуй!
– Я?! Завидую?! Просто это несправедливо! – возмутился Зяма. – Так всегда бывает: награды непричастным, а…
– Зяма, у тебя всё в порядке? – спросил я. – Проверь уровень кислорода в скафандре и в крови! – Зяма насупился, и замолчал.
– Ты же знаешь, взрослым закрыт Дальний Космос.
– Так говорят, - возразил Зяма.
– Ты же знаешь, были неудачные попытки преодолеть радиационные пояса.
– А как узнали, что для детей пояса относительно безопасны?
За разговорами незаметно опустился модуль. Прогрелись и заработали цветные мониторы, изготовленные по разработкам юных гениев. Конечно, это были не жидкокристаллические экраны, и даже не плазма, но всё же ребята сделали всё, чтобы электронно-лучевая трубка казалась миниатюрной, а экран из небьющегося стекла, плоским и тонким. Относительно, конечно: пятнадцать сантиметров вместо полуметра всё же, достижение. Подвижные телекамеры за непробиваемыми прозрачными полусферами обеспечивали неплохой обзор. Вот тебе и Марс…
Вокруг расстилалась красноватая равнина, пересечённая «каналом». Мы вышли на заданный район, как ни странно: гор по близости не было, горы виднелись на горизонте. Здесь были только невысокие холмики.
– Повезло нам, ребята! – улыбнулся я, заметив один из контейнеров, его разноцветный шлейф парашюта валялся недалеко.
– А вон ещё один! – радостно вскрикнула Алёна.
– Я тоже вижу! – отозвалась Нина.
– Ремни не отвязывать! – предупредил я экипаж. – Шлемы проверить, сейчас будет самое интересное!
На платформе заработали двигатели, мы почувствовали небольшую перегрузку, потом парашюты отстегнулись, и мы, на пяти струях перегретого газа опустились на ровную поверхность, платформа выпустила четыре мощные гидравлические опоры.
– Вот и всё… - тихо сказал я. Ребята молчали, глядя на мониторы.
– Саш, - обратилась ко мне Нина, - ты не забыл, что все наши переговоры транслируются на Землю?
– Вот и пусть слушают, - хмуро ответил я, борясь с сердцебиением.
– Встаём? Что там, за бортом?
– День, - ответила Алёна. – температура плюс пять!
– Какая-то сказка, - проворчал я. – На Марсе плюсовая температура.
–
– Ох, чувствую, добром это не кончится… - продолжал я.
– Ну тебя! Выходим в тяжёлых скафандрах?
– Конечно! Пока не поставим защитный купол, не раздеваемся! Зяма, пошёл!
Марс! Красная загадочная планета, возможно, здесь жили наши предки. Ничего удивительного не вижу: до такого состояния планету могут довести только люди!
Рыжий песок под подошвами тяжёлых башмаков, тёмно-синее небо, ближе к фиолетовому. Даже звёзды проглядывали. Днём!
– Это Юпитер, Саша! – заметила Нина, улыбаясь.
– Сам вижу! – буркнул я, отвлекаясь от разглядывания чужого неба. Никак не могу отделаться от мысли, что мы не на Марсе, а где-то в пустыне, на Земле. Инерция сознания. Между тем ребята, с негромкими восклицаниями, извлекли сложенный купол и пытались его развернуть.
– Может, просто включим насос? – спросил я
– А если неправильно развернётся? – Зяма попытался почесать затылок.
– Внутри баллоны со сжатым воздухом, - напомнил я. – Должен сам разворачиваться, при аварии, например. Или вы решили отработать инструкцию по ручному управлению?
Всё-таки ребята решили отнести купол подальше от платформы, разложили его, как можно аккуратней и запустили развёртывание. Конечно: во-первых, притяжение здесь почти вдвое меньше, чем на Земле, и скафандры с мощным сервоприводом! Это тебе не тренировки на Земле, где мы всё это делали вручную и с помощью какой-то матери…
– Тяжело в учении, легко в бою! – не уставали нам повторять наставники.
Теперь мы стояли на поверхности Марса и наблюдали, как расправляется огромный купол нашего временного жилья.
Давление внутри создавалось земное, поэтому купол надулся, как воздушный шар. Удерживался он якорями, зарывшимися в почву на глубину пяти метров. Что-то не слишком доверял я этой лёгкой почве. Скорее всего это был слежавшийся песок, лёсс. Хороший порыв ветра выдернет наши якоря, и полетит наша кибитка, как перекати-поле…
– Не полетит! – сердито отозвалась Нина. – Иди сюда, помоги развернуть солнечные батареи.
Ряд солнечных батарей мы поставили под углом, перпендикулярным встающему маленькому Солнцу. Не такое уж и маленькое Солнце… Я ожидал увидеть совсем маленький диск, а был он примерно в полтора раза меньше земного, и светило довольно ярко, из-за того, что атмосфера здесь не такая плотная, как на Земле. Вот горизонт, да, близкий. Хотя, на Земле тоже возникала такая иллюзия, было бы тут море, можно было бы определить, а так, непонятно.