Весёлые и грустные странички из новой жизни Саньки М.
Шрифт:
– Я видел, у девочек, которые вошли, тоже были такие же, чёрные, серые и коричневые рюкзаки. В наше время трудно найти подходящий рюкзак, - Лиска, неуверенно, но согласилась.
– Клипсы потом! – быстро сказал я. И тут остро почувствовал опасность.
Поезд замедлил ход, мы явно подходили к какой-то станции, или городу. Я зашторил окно, поэтому ничего не видел, что там, на просторах делается, тем более, увлёкся игрой.
«Хорошо, что ты уже готов! – воскликнула Лиска, - Посмотри ещё раз в зеркало, хватай рюкзак, и дёру,
– Куда дёру? – испуганно спросил я.
«Где трудно найти иголку?», - вдруг спросила меня сестрёнка.
– В стогу сена?
«Вот уж нет! – улыбнулась Лиска, - Среди таких же иголок! Беги в вагон к девочкам! Никого не предупреждай. Думаю, твои друзья не выдадут тебя, ты же рассказал им, как с тобой обращались тебя везли!».
Выглянув из купе в щёлку, не увидел никого. У нас с тётей Галей был уговор: перед остановкой поезда покидать СВ. Свой рюкзак, конечно же, был при мне, в купе у проводника я совершенно ничего, связанного с моим присутствием не оставлял. В купе у катал тем более.
Просчитав всё это, я потихоньку выбрался из купе, запер дверь, и, неспешанеспешна, будто собрался выходить, пошёл по коридору. Правда, не в сторону выхода, но не важно, главное, иду, никого не трогаю. Вышел в тамбур, оглянулся. Фу! Из купе только-только начали выходить пассажиры!
Удалось пройти незамеченным. Так же неспешанеспешна я пошёл дальше, открывая закрытые двери, запирая их за собой. Люди выходили из вагона, когда я выходил из дверей в тамбур, меня, конечно, видели, но не обращали внимания, никому сейчас не было дела до маленькой девочки с рюкзаком.
Наконец –то общий вагон! Девочки сидели на скамейках, тихонько разговаривая, или глядя в окно.
Увидев девочку, которая сидела одна, я присел рядом, поставив рюкзак рядом с собой.
Люди, которые приехали, вышли, новые не заходили пока, видимо, поезд будет стоять ещё долго.
– Привет! – сказал я девочке, которая смотрела до этого в окно, - Вы в лагерь?
Девочка кивнула, потом, присмотревшись ко мне, спросила:
– Ты сама делала макияж?
– Да, - тихо ответил я, - что-то не так?
– Неровно наложила. У тебя есть косметичка? Давай, поправлю.
Девочка была старше меня, но обходилась без косметики. Я тоже рад бы обойтись, но обстоятельства! Я достал косметичку, благо, она лежала сверху, подал девочке.
Девочка перебрала всё, что там было, нашла что-то, начала поправлять у меня на лице неровный грим. Не скажу, что это было мне неприятно.
– Как звать ваших воспитателей? – спросил я шёпотом.
– Марь Ванна и Елена Николаевна… - так же шёпотом ответила девочка, она помогала мне, закусив губу от усердия.
– Кто есть кто?
– Марь Ванна старше.
– Настя! – вдруг услышали мы, даже вздрогнули оба. Или обе?
– Что ты делаешь? – подошла воспитательница к нам, - Вы что, девочки, забыли, что вам нельзя ещё краситься?
–
– Н-да! – протянула Мария Ивановна, с сочувствием разглядывая меня, - Тебе надо было родиться мальчиком, им всё равно, какое у них лицо… Настя, подвинься, - Мария Ивановна села рядом со мной, взяла за подбородок, повернула туда-сюда.
– Что там, в косметичке? Неплохо, но маловато. Елена Николаевна! – повысила она голос.
– Что, Мария Ивановна? – встрепенулась молодая воспитательница.
– У вас есть косметичка?
– А что такое? – заинтересовалась девушка, подходя. – О! – только и могла она сказать, увидев меня.
Открыв косметичку, села напротив меня, и они начали говорить какие-то специфические слова, в которых я ни бум-бум.
Они, в четыре руки, начали рисовать мне лицо. Вокруг начали собираться воспитанницы, совершенно нас закрыв собою. Я поднял голову, и вздрогнул: на меня смотрел маленький Жорка. Он был коротко пострижен, на лице сияла россыпь веснушек, так же сияла улыбка. Только через несколько секунд я понял, что это девочка. В это время с меня сняли очки, попросили закрыть глаза.
– Девочка! – услышал я, - Девочка! – тронули меня за плечо, чтобы я догадался, что обращаются ко мне.
– А? Что? – спросил я.
– Панамку сними, - я замялся.
– Стесняешься своих коротких волос? У нас не только тебя остригли, смотри, вот Саша, там Люба, Лена. Что сделаешь, иногда приходится!
– Я не могу посмотреть, у меня глаза закрыты, - ответил я.
– Я забыла, как тебя зовут? – спросила меня Мария Ивановна.
– Саша Малиновская, - назвал я фамилию, которая первой пришла мне в голову. С меня сняли панамку, горестно вздохнув. Наверно, увидели мою квадратную голову.
«Треугольную», - хихикнула Лис.
«Ты здесь? – удивился я, - Думал, ты сбежала».
«Не надейся!
– усмехнулась сестрёнка, - ещё месяц будешь меня терпеть!».
«Хоть всю жизнь!», - сестра хмыкнула и промолчала.
В это время на меня надели очки и панаму.
– Можешь открыть глаза, - услышал я, и открыл глаза. На меня, из зеркальца, смотрела симпатичная девочка.
Я заглянул за зеркальце, девочка исчезла. Я заглянул в зеркальце, девочка появилась. У меня открылся рот. У девочки тоже.
Раньше я не знал, зачем девушки красятся.
– Это я? – спросил я девочек.
– Этот ты, Саша! – подтвердила Мария Ивановна, - Оказывается, ты красивая девочка. Правильно, что носишь очки, они меняют твоё лицо, делают красивее, не таким широким..
– Мария Ивановна! – подала голос рыжая Саша, - Я тоже хочу быть красивой!
– Ты и так у нас красавица! – засмеялась воспитательница.
Саша покраснела:
– Я тоже похожа на мальчишку!
– Ничего, отрастишь волосы, будешь неотразима! – рыжая Саша вздохнула: