Весёлые и грустные странички из новой жизни Саньки М.

Машков Александр Иванович

Так мы ехали довольно долго, потом резко затормозили и остановились.

– Куда, под колёса лезете?! – закричал водитель, выглядывая в окно, - Жить совсем надоело?!

Никто не ответил, просто открылась дверца со стороны пассажира, и в кабину решительно влез мальчишка, почти в такой же форме, как у меня, только на голове у него был берет.

Шумно дыша, он осмотрел кабину, заглянул за шторку, никого не нашёл и покинул автомобиль.

– Пропускай! – крикнул он кому-то, - Чисто! Никого нет!

Водитель,

тихо ругаясь, тоже заглянул за шторку, пробормотал:

– Когда успел? На ходу выпрыгнул? Чудеса! – воткнул скорость и разогнал машину, что-то ворча.

Я снова улёгся на полкеу, поглядывая, однако. в боковое окошко. Когда отъехали на приличное расстояние, я перебрался на переднее сиденье со словами:

– На повороте не забудьте притормозить.

– А? Ох! – Водитель резко затормозил, я чуть не вылетел в окно!

– Осторожнее! – испугался я.

– Ты откуда?! – воскликнул дядя, округлив глаза.

– Вы что, дядя? – в свою очередь удивился я, - Вы же обещали меня подвезти до лагеря! «Сосновый бор», не помните?

– Помню! – согласился водитель, - Ну вас, с вашими играми! Заикой оставите!

– Ничего не понимаю! – пожал я плечами, - Почему заикой?

– Ни почему! – рассердился шофёр, притормаживая у грунтовки, уходящей направо, - Приехали, выходи!

– Спасибо, дядя! – сказал я, выходя, - Передавайте привет Вальке и Пашке!

– Передам! Обязательно передам! – улыбнулся водитель, помахал рукой, и отправился дальше.

Сначала я любовно развернул пионерский галстук, который гладила мне Лиска, вынув из пакетика, повязал его красивым узлом, надел на голову пилотку.

Потом влез в лямки рюкзака и пошёл по дороге, ведущей к лагерю. На это указывал дорожный указатель с соответствующей надписью: «П.Л. «Сосновый Бор» 5 км.». Однако, не очень близко.

Но делать нечего, я взял темп и легко шёл по обочине, разминая ноги.

«Сосновый Бор»

Примерно через час показался забор, шлагбаум и будка дежурного при нём. Из будки вышел мальчишка лет тринадцати. В чёрных шортах, чёрном берете, белой рубашке с красным галстуком.

Я отсалютовал, мальчишка ответил.

– Куда? – спросил дежурный, внимательно разглядывая меня.

– К начальнику лагеря, товарищу Дынину! – ответил я, оглядывая видимую отсюда часть пионерлагеря.

Ну нифига себе, лагерь! Двухэтажные кирпичные коттеджи, цветники кругом, сосны вокругом высоченные, воздух чистейший!

– Как вы надоели со своими подколками! – возмутился мальчишка, - Арбузов его фамилия! Евгений Олегович! Запомни, и не перепутай, смотри. Здесь его нет, он в палаточном городке.

– Жить что ли, здесь будем? – указал я на коттеджи

– Раскатал губу! – усмехнулся дежурный, - Раньше надо было приезжать! Сейчас всех выселили в поле,

там палатки поставили. Здесь начальство будет отдыхать. Пока порядок наводят, вот и нет никого..

– А ты чего здесь? – спросил я.

– Заворачивать таких, как ты! – ответил пионер, - Видишь, тропинка? Топай по ней, доберёшься до лагеря, там спросишь товарища Дынина! – усмехнулся мальчишка, - А ты не из этих? – мотнул он головой в сторону коттеджей, - Не сынок?

– Не сынок, - ответил я, - а что, есть такие?

– Есть, - недовольно ответил дежурный, - они пока вместе со всеми. А у тебя папка, что,. дальнобойщик?

– Откуда знаешь? – удивился я.

– Выглядишь, как пижон. Переоденься, если есть во что.

– Спасибо за совет! – улыбнулся я мальчишке и углубился в заросли, куда вела тропинка.

Найдя подходяще место, переоделся в выгоревшую футболку и «сиротские» шорты. Кеды и так были пыльные. Снова накинул лямки рюкзака на натруженные плечи и двинулся дальше. Через полчаса я услышал детские голоса, верхушки больших десятиместных палаток, и вышел к палаточному лагерю, устроенному на обширном поле.

Место было довольно живописное, вокруг смешанный лес, со стороны основного лагеря подступал сосновый бор, деревья с голыми стволами и зелёной кроной в вышине.

Надо слазить наверх, подумал я, оттуда, наверное, открывается чудесный вид на озеро!

Большое озеро виднелось среди палаток.

Палаточный городок был обнесён дряхлым забором, в котором был снесён приличный кусок, через который и вела довольно широкая тропа, по которой я пришёл.

Выйдя на «улицу», я покрутился, не зная, куда пойти, потом увидел флагшток со знаменем и стоящим рядом постовым. Я подошёл к нему.

– Мне куда? – спросил я постового.

– Ты что, не знаешь, что с постовым у знамени нельзя разговаривать? Вон, у девчонок спроси! – сердито ответил мальчишка. Он был старше меня года на три, и смотрел свысока.

Я осмотрелся и увидел девочек, чем-то занятых у палаток. Я решил познакомиться с ними.

– Девочки, а, девочки! А как вас зовут? – спросил я. Девочки критически оглядели меня и спросили:

– Чё надо?

– Фу, как некультурно! – сморщился я, - Мне сказали, что вы знаете, куда мне идти.

– Конечно, знаем! – сказали девочки, и послали по известному направлению.

– Ого!! – удивился я, - А точнее, можно?

– Какой ты настырный! – сказала самая красивая, - Иди вон к той палатке, крайней. Там малыши живут, кажется, у них есть свободные места.

Я поблагодарил и пошёл искать малышей. Когда подошёл, из палатки выбрался мальчик лет восьми:

– Ты к нам? – улыбнулся он щербатой улыбкой, - заходи, у нас есть ещё места!

Я зашёл в большую палатку, где были установлены по кругу двухъярусные нары, нашёл свободное место и бросил туда рюкзак.