Весенний снег
Шрифт:
– Не пойдет.
– Пойдет. Ты так и скажи: просила, мол, Вера Михайловна. А мне не оторваться.
– Попытаю,-выдохнула Зинка.
– А уходить не советую. Когда в войну оставались детишки на руках матери - это одно дело. А сейчас...
Зачем сейчас, как в войну?-Вера Михайловна говорила будто для себя, тихо и просто,-Вот подрастет^твои Володенька, его за обе ручки водить надо, с одной мамина, с другой папина.
Зинка кивала и улыбалась, глядя на Веру Михаиловну.
Ученики долго не решались зайти к Вере Михаиловне. Не один раз подходили к ее дому, стояли, приглядывались, но ничего интересного не замечали. Самое интересное для них был ребенок, все, что связано с ним.
А они даже пеленок не видели: стояла глубокая осень, белье сушили на кухне, у печки. Однажды они не выдержали, крикнули хором:
– Ве-ра Ми-хай-ло-вна-а!
На крыльцо вышла Марья Денисовна, пожурила молодежь:
– Чо орете-то? Младенца разбудите. А привет передам, передам. Идите.
Давно уже кончила школу любопытная Маша Брыкина. Подросло новое поколение, появилась и новая восторженная натура Леночка Демидова. Она и соблазнила класс:
– Давайте все-таки! В воскресенье нагрянем и все.
В воскресенье выпал первый снег. Всю дорогу от Медвежьего до Выселок они играли в снежки. Быть может, потому обычная робость исчезла, и Леночка от имени класса направилась к дому. Она не появлялась минут тридцать. За это время ребята успели нарисовать на снегу подобие ее фигуры и подписали: "Леночка-девочка..." А напротив этих слов каждый вывел свой эпитет:
"Веселая. Хорошая, Легкая. Умная. С фантазией. Восторг". Пожалуй, последнее слово особенно подходило к ней, когда она вернулась от своей учительницы.
– Ой, девчонки!-выдохнула Леночка, сияя голубыми глазами.
– А пас не касается?-спросил Сеня Рытов.
Леночка понизила голос:
– Она знаете что? Она кормила. Видели бы вы ее лицо... Ой,девочки!
Однажды Веру Михайловну навестил директор школы, Иван Кузьмич.
– Как тут будущий ученик?
– Ест плохо,-пожаловалась Вера Михайловна.
– Экономный, значит.
Директор погладил ладонью лысину, сказал на прощанье:
– Вы, Вера Михайловна, живой агитпункт. Вас молодым показывать надо. Да, да, да. Наши старшеклассники от вас в восторге.
Вера Михайловна и раньше относилась к директору с большой теплотой, а теперь ей показалось, что он не посаженый, а настоящий ее отец. И она попросила его:
– Вы приезжайте почаще.
– Чего тебе, Ивашка?-спросила Вера Михайловна.
– Пример не сходится.
– Тогда проходи. Не студи избу.
– Пимы-то отряхни,-крикнула из горницы Марья
Денисовна.-В
Ивашка стряхнул снег с валенок, скинул шапчонку и шубейку у порога,присел к столу.
– Давай твой пример,-сказала Вера Михаиловна и ободряюще улыбнулась парнишке.
Всю эту зиму она занималась с выселковскими реоятами Как-то само собой, можно сказать случайно, так получилось. Однажды вышла она погулять^с ребенком^ Навстречу попался дерибасовский Матвейка, плачет мальчишка.
– Ты чего это?
– остановила его Вера Михаиловна
и наклонилась участливо.
– Мамка по шеям надавала. Двойку по письму от
– Ты вот чего... Через часок заходи. Я уложу Сереженьку, и посмотрим, что там у тебя не получается.
Как будто шлагбаум открыла. Пошли к ней выселковские ребятишки кто с чем. У кого письмо. У кого арифметика. У кого с историей нелады. А Минька ^уев ради любопытства заходил.
Вскоре это вошло в привычку. Чуть что-ре к Вере Михайловне. А если они не шли, она их сама приглашала. Скучала без работы.
– Говорят, у вас частная школа открылась.^-пошутил директор в очередной свой приезд.
– Да что вы!-смутилась Вера Михаиловна.- Так, иной раз помогаю ребятам.
– Между прочим,-сообщил директор, - выеелковские значительно лучше учиться стали.
Вера Михайловна пошла в учителя по велению души.
Она и раньше любила детишек, а теперь, после рождения сына, все остальные дети как бы приблизились к ней стали еще дороже. Ей очень хотелось, чтооы сын быстрее подрастал и становился на собственные ноги.
Нет он совсем не надоел ей, он приносил радость и оыл дорог каждой своей клеточкой, каждым звуком, каждым движением. Но, истосковавшаяся ожиданием ребенка, она невольно хотела как бы возместить это тягостное время ожидания, быстрее увидеть сына взрослым. Хотела, чтобы он наконец вознаградил ее ожидания. На этой почве частенько у них с Никитой происходили небольшие размолвки.
– Ну чего он головку не держит? Ведь пора. Чего мало гукает?
– Хочешь, я за него гукну?
– спрашивал Никита и гудел на весь дом: Гу-у...
Она зажимала ему рот ладошкой, шептала:
– Разбудишь... Тебе шуточки. А я все думаю - витаминов мало? Может, света недостаточно?
Когда выглядывало солнце, Вера Михайловна спешила открыть занавески, раздвинуть шторы и украдкой дышала на ледок, намерзший на стеклах, чтобы он не мешал проникновению солнечных лучей в комнату, к ее Сереженьке.
– А ты, девка, не цокота, не цокоти, - услышав ее вздохи, успокаивала бабка Анисья.-Он у тебя осенний, вестимо, поздний. Это уж примета така.