Весна отверженных
Шрифт:
Сейчас мэтр Орсэль лежал на кровати, заботливо укрытый шерстяным одеялом, и дышал ровно и глубоко. Лицо мага было спокойным. Разгладились вертикальные морщины на лбу, исчез трагический излом бровей, который появился на лице мага в последние пару месяцев и с тех пор не покидал его. Теперь, когда Орсэль крепко спал, это был все тот же величественный маг, предводитель Секретного Ковена, мудрый и опытный чародей, который всегда знал, что делать в сложных ситуациях.
Девушка выпрямилась и откинула со лба прядь непослушных рыжих волос.
— Заснул, — прошептала Скайлар Арману Де Греллю, который стоял за ее
Парень и девушка с тревогой посмотрели на наставника. Молодые маги молчали, но думали об одном и том же: стоит только наступить рассвету, и Орсэль проснется все тем же убитым горем стариком, который казнит себя за какую-то ошибку, в которой никому не сознается.
Арман осторожно взял возлюбленную за руку. Тихо затворив за собой двери, они вышли из бывшей тюремной камеры, переоборудованной обитателями Кор-Де-Гриз под вполне уютное жилище. Спустившись по лестнице, влюбленные устроились на скамейке во внутреннем дворе. Подданные Короля Нищих разбили там небольшой садик, в котором выращивали лекарственные травы для Андри. Сейчас некоторые из них цвели, наполняя прохладный ночной воздух тонкими ароматами.
Полная луна все еще была видна, но небо уже светлело: приближался рассвет.
Скайлар прислонилась головой к плечу Армана.
— Ты всю ночь не сомкнула глаз, — молодой чародей погладил возлюбленную по копне ярко-рыжих волос.
— Учитель беспокоит меня, — вздохнула девушка. — Он полночи кричал, волновался, пытался уговорить меня бежать из Орбийяра как можно дальше и взять тебя с собой. Потом рыдал и говорил, что из-за его стариковской глупости мы все обречены. Успокоился только когда я дала ему выпить то, что для него приготовил Андри. И лишь потом Орсэлю удалось заснуть.
— Он напугал тебя? — сочувственно спросил Арман. Бывшему узнику Калагурриса и самому было не по себе, но он старался не подавать виду, чтобы еще больше не испугать свою подругу.
— Да, — коротко ответила девушка. — Ты не представляешь, Арман, как мне страшно. Но я не могу оставить Орсэля. Он мне как отец.
— Я думаю, мы почти ничем не рискуем, — Арман обнял Скайлар за плечи и прижал к себе. — Подумай только, завтра мы побываем там, куда никогда в жизни не смогли бы попасть при других обстоятельствах: в королевский дворец, да еще и на такой большой праздник.
— О да! — подхватила девушка. От слов любимого ее тревоги мигом улетучились. — Я посмотрела, как выглядит традиционная одежда баронии Ориж. У женщин такие миленькие платьица! И букетики живых фиалок за корсажами! А еще говорят, король на этом празднике объявит будущую королеву. Представляешь, мы будем в числе первых, кто узнает, на ком он женится!
— А еще там наверняка будут мои родители, граф и графиня Грелльские… — задумчиво произнес Арман. — Я их не видел двадцать два года и очень по ним тосковал. Интересно, они скучали по мне?
— У тебя наверняка очень хорошие родители, — улыбнулась Скайлар. — и они будут рады тебя повидать!
— Больше всего я грустил о маме, — грустно улыбнулся Арман Де Грелль. — Она — самая добрая женщина на свете. Я познакомлю тебя с ней. Уверен, вы понравитесь друг другу.
— Расскажи мне, какая она… — сонным голосом попросила девушка.
— Во-первых, она очень красивая, — начал вспоминать Арман. — У нее золотые волосы,
Ответом Арману Де Греллю было ровное, спокойное дыхание девушки: Скайлар тихо уснула, прислонившись головой к плечу мага. Арман улыбнулся, осторожно поцеловал возлюбленную прямо в непослушные рыжие волосы и застыл, чтобы случайно ее не разбудить.
***
— Ну, что, мэтр Оллорнас, выпьешь со мной за последний день нашей прошлой жизни? Что бы ни произошло завтра, ни мы, ни весь Трезеньель никогда не будем прежними.
Великий Герцог Гильом Де Тайер устроился в кресле перед камином, с наслаждением вытянув ноги. Перед ним стоял столик с бутылкой вина и двумя серебряными кубками. Герцог поднял руку и сделал жест, подзывая к себе своего сообщника.
Оллорнас бесшумно приблизился к герцогу, взял бутылку и застыл в низком поклоне, наполняя кубки:
— Буду потом рассказывать, что был последним собутыльником герцога Де Тайера, пока он еще был всего лишь Великим Герцогом, — тонко улыбнулся он.
Гильом усмехнулся:
— Возможно, тебе повезет, и ты окажешься первым собутыльником короля Гильома Шестого.
— Я не осмеливаюсь метить так высоко, — Оллорнас скромно опустил голову. — Больше того, зная твою, мой принц, неприязнь к магам, я готов к тому, что окажусь за решеткой или на виселице, едва только ты получишь корону.
— Верно, магу рядом с королем не место, — кивнул Гильом. — Но если ты так в этом уверен, почему ты мне все-таки помогаешь?
— Я не только маг, но и аферист, — тонко улыбнулся чародей. — А для любого уважающего себя афериста важно помочь своему патрону достичь как можно больших высот. И если с моей помощью ты добьешься короны, мой принц, я навек прославлюсь. Даже если после этого ты решишь меня убить.
Гильом Де Тайер от души расхохотался:
— Клянусь мечом Пророка, мэтр Оллорнас, ты еще тщеславнее, чем я!
Чародей низко поклонился и промолчал.
Великий Герцог сделал еще глоток и вопросительно посмотрел на мага:
— Как там наш Секретный Ковен, мэтр?
— Готов выполнить свою задачу, мой принц, — коротко ответил чародей.
— И тебе их не жаль? Они же все погибнут, а ведь это твои собратья! — испытующе прищурился Гильом Де Тайер.
— Слабые неминуемо погибают, мой принц, это закон природы, — холодно отозвался Оллорнас. — А они слабые. Только совсем обессиленный и отчаявшийся человек позволил бы увлечь себя такими иллюзиями, которые мы им предложили, мой принц. Значит, они обречены.