Весталка. История запретной страсти
Шрифт:
– По-твоему, моё решение неудачно или невыполнимо? – снова вскипела Деллия. – Однако ты должен знать: среди приближённых императора у меня много знакомых, которые в любой момент готовы оказать мне любую услугу. Уже этой ночью письмо Блоссия к весталке попадёт к Августу, и, я уверена, император не замедлит вынести им обоим справедливый и суровый приговор.
– Ты далеко уходишь в своих мечтах, Деллия. Но желаемое не всегда становится явью.
– И что же ты хочешь делать с этим письмом, ученик Хирона?
–
Услышав ответ Магия, Деллия посмотрела на него так, точно он вдруг сошёл с ума.
– Ты не ослышалась, – продолжал Магий, отодвинувшись от стола, уставленного изысканными блюдами. – Девчонка должна положить письмо на то же место, но так, чтобы весталка увидела его. Мы знаем, где находится Марк Блоссий, и нужно сделать так, чтобы они встретились. Главное: у нас будет достаточное число свидетелей этой порочной связи.
– И как ты собираешься устроить им встречу?
– Сейчас я тебе всё расскажу, великолепная Деллия, только наберись терпения выслушать меня до конца...
Глава 29
Марк Блоссий – Альбии:
«Любимая моя, прошло столько времени с тех пор, как мы расстались, но у меня в ушах всё ещё звучат слова твоего признания, и я вижу на твоих прекрасных глазах слёзы, которые мне так хочется осушить поцелуями. О моя Альбия! Я восхищаюсь тобой и люблю тебя так, что хотел бы вечно говорить о тебе...
Знаешь, я мечтал о том, как мы могли бы быть счастливы вместе. Но не боги, а люди – с их нелепыми предрассудками и приверженностью следовать законам древности, в которых больше пафоса, чем здравого смысла, – так вот, именно эти люди разлучили нас, развели наши судьбы в разные стороны. Теперь мне не остаётся ничего другого, как желать, чтобы ты обрела покой и счастье пусть без меня, но с тем, что тебе всего дороже в этом мире. Я всё готов отдать, даже собственную жизнь, ради того, чтобы видеть тебя, моя драгоценная Альбия, счастливой.
Помню, ты сказала о жестокой непреодолимой судьбе, о том, что мы никогда не сможем принадлежать друг другу. Ты посвящена Весте, я же отныне примкнул к тем, кто почитает Марса. Через несколько дней мой легион покинет Италию, и наши пути, наверное, уже никогда не пересекутся. Но даже в разлуке с тобой, пусть она будет длиною в жизнь, я сохраню мою любовь к тебе нераздельной. Хочу, чтобы ты знала: кроме тебя мне никто не нужен. Если тебе не суждено быть моей возлюбленной, другая женщина никогда не станет ею.
О Альбия! Я хотел бы бесконечно говорить о своей любви, в признаниях тебе я мог бы исписать столько свитков папируса, сколько не исписал за все годы своего творчества мой друг Овидий... Увы, я должен прерваться – сигнал тубы возвещает о сборе.
Люблю тебя и приветствую
Di te bene ament.»*
***
Di te bene ament (лат.) – Пусть боги будут к тебе благосклонны!
Глава 30
Невозможно передать словами, что чувствовала бедная девушка, читая это письмо. Она плакала, и слёзы струились на папирус, оставляя на нём влажные следы. Перечитав письмо, она прижала его к груди и погрузилась в печальное раздумье. Незабвенный образ возлюбленного точно призрачное видение витал перед её взором.
Стоявшая рядом с весталкой Басса со светильником в руках долго с состраданием смотрела на неё, затем, скользнув взглядом по свитку, сказала:
– Кажется, там есть какая-то приписка. Но это уже другой почерк.
Альбия перевернула письмо и на его обратной стороне увидела, как чья-то торопливая рука дописала:
«P.S. Милая девушка! Не знаю, смел ли я беспокоить тебя, но, боюсь, что это последнее послание моего дорогого друга Марка. При переходе через болото он заболел лихорадкой, сейчас его состояние заметно ухудшилось. Едва закончив писать это письмо, Марк внезапно упал. Вместо того, чтобы призывать богов, моля их о помощи, он повторяет только одно имя: Альбия. Больше я ничего не могу добавить. Прощай и помни о нём!»
– О Марк, любимый! – только и проговорила Альбия, дочитав письмо.
Губы её вдруг побелели, а голова опустилась на подушку.
– Альбия! Что с тобой, дитя моё? – Басса с тревогой всмотрелась в бескровное лицо девушки.
Весталка лежала неподвижная, с закрытыми глазами, и тогда испуганная кормилица закричала:
– Клиния! Скорее сюда! Эй, Клиния!
Когда служанка вбежала в кубикул, Басса велела ей принести эссенции, чтобы помочь привести Альбию в чувство. Клиния убежала и вскоре вернулась с другими рабынями, среди которых была и Элат; они принесли воду и крепкие ароматные эссенции и вместе с Бассой принялись хлопотать над лежавшей в обмороке госпожой. Спустя какое-то время на лице Альбии выступил лёгкий румянец; чёрные ресницы дрогнули, блеснул тревожный огонёк голубых глаз.
– Хвала богам! – со вздохом облегчения молвила Басса и, отпустив рабынь, присела на край ложа.
– Я должна ехать к нему, – первые же слова Альбии повергли старую служанку в отчаяние.
– Но, Альбия... – пролепетала она и умолкла, поражённая выражением решимости и упрямства на нежном девичьем лице.
– Я буду с ним столько, сколько определят боги, – продолжала Альбия твёрдым голосом. – И если Марку суждено умереть, я уйду вместе с ним. Мы умрём вместе и вместе отправимся в подземное царство Орка. Я разделю участь моего любимого...