Вихрь преисподней
Шрифт:
– Можно подумать, ты меня когда-то спасал!..
– Ты чудом не познакомился с тюрьмой после истории с Северной Кореей!.. Я тебя спас тогда!
– Что же ты вчера меня бросил?!..
– Я устал!.. Мне не угнаться за тобой, я уже не так молод!..
Не-Маркетинг взорвался:
– Ты не должен был оставлять меня одного!.. Если ты не мог бежать за мной, ты должен был удержать меня! Ты – свинья! Подонок! Как ты смел бросить меня?! Как же ты мог, как же ты мог оставить меня?! Как же ты мог бросить меня в таком состоянии?!
Глаза Не-Маркетинга пылали праведным гневом.
Выражение лица Ивана Бобылева неожиданно вновь изменилось: теперь
«Ба! Да ты сам, как этот город! – поразился он. – Певец с неопределенными чертами лица – то угрожаешь, как сильный, зверского вида мужик, то вдруг раскисаешь, как плаксивая баба!.. Правильно я сделал, что отказался с тобой мириться. Ничего хорошего мне эта дружба с тобой не дала бы!»
– Ты говорил, что этот город – потенциальный убийца. Ты сам как этот город! – сказал Не-Маркетинг.
– Мы все – как этот город. Как ни крути, а мы его жители. Мы, как ни крути, плоть от его плоти!.. Что же я мог сделать, Коленька?! Что же я мог сделать?!
– Ты должен был что-то придумать. Что-то... Не знаю... Лечь костьми! Но придумать! Не останавливаться... Но что-то делать. Пробовать и так и эдак, и то и это. Я не знаю, что ты мог сделать, но ты даже не попытался вообще хоть что-нибудь сделать, ты не сделал ни одного, даже самого маленького шажочка в мою сторону. Тебя вообще ничего не волнует и не интересует. Это все из-за твоего непомерного тщеславия... Неужели ты не мог быть простым человеком?.. Обязательно ли тебе было становиться певцом?..
– Но ведь я же просто вчера устал, Коленька!.. Ты же знаешь, я очень болен... Я не ною никогда, не плачусь, и вообще я сейчас получше себя чувствую... Не знаю... Говорят перед смертью у умирающего всегда наступает значительное улучшение... Но не могу я в свои годы как ты, не зная усталости, за какой-то там непонятной фигурой бегать... За собственной тенью охотится! Устал я вчера, не выдержал!..
Собственная недавняя вспышка гнева показалась Не-Маркетингу бессмысленной и некрасивой:
– Прости! Прости за свинью и за подонка! Это я – свинья и подонок. Но ты видишь – я просто никакой... Скажи, зачем ты мне сегодня встретился?! Нам не надо встречаться! Ты ведь знаешь... Я уверен, ты знаешь...
– Знаю, знаю все, дорогой! Знаю, заклинило, знаю, не можешь простить... Да и к чему нам уже друг-друга прощать?.. Все уже слишком поздно!.. Заклинило, так заклинило! На том свете увидимся!.. Знаешь, что я хочу тебе сказать?.. Вот что, это мое окончательное решение... Эльвира переезжает ко мне. Она поставила условие – чтобы тебя в этой квартире никогда не было! Она считает тебя очень странным, очень опасным человеком, общение с которым не может привести ни к чему хорошему. Напротив – ты, – так считает она, – несешь с собой смерть, гибель... Она уверена – ты погубил подростка...
– Я не губил его! Это ложь!.. Как ты, мой отец, можешь подозревать меня в таком?!
– Знаю, знаю, что ложь. Доконали его... Доконали всеми этими кошмарами – несся, как угорелый через улицу, по сторонам даже и не посмотрел. Это его Эльвира прикончила... Она – дьяволица. В той истории, которую ты услышал тогда в лобби – все ложь... Сегодня она сбежала от меня. Слишком подействовал на нее вид покойника. Но я ее так не оставлю. Понимаешь, моя песенка уже спета, мне все равно
– Ну ты-то, помимо осознания благородства своей миссии, получишь от нее еще и физическое удовольствие. А Эльвира в обмен на удовольствие сможет зацепиться в Москве. Ведь она еще не обратила внимание, что у этого города очень странные черты лица, не так ли? Она не знает, что он – толи мужик, толи баба, толи добродушный дурак, толи – потенциальный убийца?
– Нет, не знает...
– Ну вот!.. Значит, все козыри у тебя на руках. Действуй!.. Действуй, пока она не поняла, в гости к кому она рвется и что она может здесь получить!.. Сам-то ты, конечно, не просветишь ее, что лучше ей бросить все и бежать из этого великого города без оглядки, пока цела... Ведь если она сбежит и останется цела, то сорвется твоя благородная миссия. А с ней и физическое удовольствие...
– Нет-нет, не иронизируй!.. Ты неправильно понял. Тут речь идет не только об удовольствии общения дряхлого полу-мертвеца с молоденькой девочкой, почти еще подростком... Видишь ли, она – это сама воплощенная ложь и само воплощенное зло. Я так пострадал от этой лжи и этого зла, что хочу сейчас дать им последнюю, решительную битву!.. О, это будет ужасная битва!.. Все силы, которые во мне остались, все, что у меня есть, я брошу на линию этого фронта!.. В горнило этой битвы! Это будет титаническая борьба и, конечно, без разрушений не обойтись! Моя квартира, твое единственное реальное жилье, твое, так сказать, наследственное гнездо, доставшееся мне от твоей тети, которым и ты можешь владеть по праву, превратится в настоящее поле боя... И ты уже вряд ли сможешь им когда-нибудь воспользоваться. Прощай, мое привидение! Мой страшный и сладкий сон! Так и не было у нас с тобой никогда нормальной, благополучной жизни! Так и не обнялись никогда мы двое – отец и сын!.. Ну что ж... Я буду мстить! Мстить лжи и злу! И за себя, и за тебя!..
Не-Маркетинг смотрел на отца...
Вдруг неожиданное сожаление охватило его: все словно бы рухнуло и изо всех сил покатилось с горки... Вдруг ему захотелось вернуться обратно, обратно туда, в ту квартиру, вот ведь и чемоданчик его был с ним... Чемоданчик, с которого все и началось... Да ведь и с Ивана Бобылева же все и началось! Он же сам только недавно подумал – не будь его рассказов, не будь желания продавать права на песни в Японии ничего бы и не было!..
– Вот что, отец, я, собственно, к тебе шел! Мириться!.. Жить у тебя буду!.. Так что ты давай, руки-то от крови вытри!..
Точно! Вот где он обретет то долгожданное и столь необходимое ему успокоение!.. Он отдохнет, отоспится. И не надо будет на съемную квартиру...
– Поздно, Гвоздик, поздно!
– Прекрати! Прекрати, что это ты?! Дебил! Ты сошел с ума!.. Что ты такое говоришь?!.. Я не понимаю, прекрати!
– Нет, Гвоздик, нет, я не могу уже прекратить!.. И нам с тобой уже никогда не помириться, Гвоздик. Всему конец! Это время такое, Гвоздик.
– При чем тут время? Что такое ты несешь? При чем тут время?!..