Вихрь судеб. История тёмного мага
Шрифт:
Она осмотрела артефакт и протянула мне.
– Оставь себе, у меня таких полно, – предложил я. – Мы с братом одни из богатейших жителей Республики.
– Я не хочу быть обязанной.
– Ты и не будешь. Меня, кстати, Альбертом зовут.
– Касандра. – Девушка рассматривала подарок под разными углами, но не могла найти различия между артефактом и обычной бижутерией.
– Знаешь, магия колец не единственная в мире. Есть ещё магия крови. Она сильнее, но и стоит дороже. Чтобы ей воспользоваться, нужно пустить себе кровь. Чужая, даже принадлежащая другому магу, не подойдёт. Текущая кровь колдуна при желании начинает испаряться и таким образом даёт энергию для заклятья. Но рана, разумеется, ослабляет
– Погоди, ты сказал, что источников четыре, но рассказал лишь про жертвоприношение, кровь и старение, – обратила внимание Касандра.
– Четвёртый источник – это тьма. Но прибегать к ней запрещено, – сообщил я.
– А почему? – Любопытство красавицы подстёгивало меня рассказывать дальше.
– Она меняет человека в худшую сторону.
– Разрушает организм?
– Наоборот, лечит, но делает его психику нестабильной. Все адепты тёмного искусства сходили с ума от опьяняющей мощи и становились врагами Республики. Ренегаты нашего города всегда плохо кончали. К счастью, большинство магов отличаются от нас с братом. Они даже не способны почувствовать тёмную энергию.
– Республиканский город один из немногих в мире, где нет монархии, – заметила девушка.
– Мы этим гордимся, как и тем, что наше государство почти светское. Нам абсолютно всё равно, кто во что верит. Среди нас есть как Саэлы, так и Заэлы. Оба религиозных течения воспринимаются совершенно нормально. Староверов, правда, не встречал. Зато много относительно верующих, которые хоть и признают существование пяти богов, но не молятся им.
– Но официально вы Заэлы? – уточнила Касандра.
– Именно, – подтвердил я.
– Вера – это тонкая материя. О ней обычно стараются не говорить. Мир людей поделён пополам Саэлами и Заэлами.
– Это странно, верно? И те, и другие говорят, что существуют четыре богини и бог. И те, и другие утверждают, будто высшие сущности живут в серебряном городе на небе. Но они воюют и убивают друг друга только из-за того, что не могут условиться о взаимоотношениях богов. Саэлы убеждены, что они родственники. А Заэлы полагают, что супруги, – на одного мужа приходится четыре жены. Из-за этого уже случилось две религиозные бойни между западом и востоком. Хотя зачем Заэлам нападать на Саэлов, которые охраняют границы от Жутких, я не знаю. Это глупо. Тебе, как староверке, так не кажется? – поинтересовался я.
– Дело в том, что из вопроса о степени родства между богами вытекают основополагающие проблемы двух церквей, – начала объяснять красавица. – Заэлы считают почётным иметь четырёх жён, ибо сам бог имеет столько. Когда они чертят молитвенный круг, то закручивают пять пальцев вниз и налево. А Саэлы – вверх и направо, и, само собой, у них может быть лишь одна супруга. Зато, по их мнению, у богов есть любовники и, как следствие, рождаются полубоги. Они становятся их героями и совершают великие дела. В то время как Заэлы предписывают таких детишек сжигать, ибо им покровительствует лишь одно божество, а остальные, наоборот, в гневе, поскольку нарушается брачный договор. И если не сжечь дитя, родившееся от измены, то вершители судеб обрушат свой гнев на тех, кто его приютил и помог. Однако самое забавное заключается в том, что Понимающие 8 так и не зафиксировали ни одного ребёнка, рождённого от вершителя.
8
Понимающие –
– Верят в одно и то же, но воюют и убивают друг друга, – подвел я итог. – И это странно, ведь до сих пор Тайнары как молились Хладной богине, так и молятся. После первой мировой войны они объявили, что Она лишь одно из воплощений покровительницы тьмы Мары, и по сию пору поклоняются именно Хладной, а их никто не трогает. Даже сами боги их не карают. Впрочем, я всё равно не понимаю, зачем людям уничтожать друг друга из-за того, что только может или не может понравиться богам.
– Так было и раньше, до схождения миров, – напомнила девушка. – До того, как человечество переняло единую веру в пятерых от Длинных.
– Мой брат говорит, что люди воюют не из-за религиозных разногласий, а просто потому, что такова натура человека, – грустно заметил я.
– А ты сам во что веришь? – поинтересовалась Касандра.
– Пятеро, бесспорно, есть, но просить их о чём-либо бесполезно. Они не слышат, да и зачем им нам помогать? Однако я бы хотел послужить им за награду, – признался я.
– Как великий Палин? – уточнила она.
– Да, ты знаешь эту историю? – удивился я. Палин был очень известной личностью, но Касандра всё же выросла в трактире, в таких местах о былинных героях, наверное, не рассказывают.
– Величайший Палин был и светоносным, и рыцарем в одном лице. Он возглавил группу из героев, направлявшуюся убить Чупакабру – существо, созданное Длинными для войны с людьми и Жуткими, но оказавшееся столь сильным, что они не смогли его контролировать. Монстр сбежал за болота и уснул на востоке, где ныне правят жуки. Лет тридцать назад он проснулся и напал на Щитовой замок, и тот еле выстоял. Против нарушителя покоя выслали Палина и других героев. Они сразили чудище, но и сами пали в битве. Если бы хоть кто-то вернулся, боги исполнили бы желания выживших, как только те вступили бы в родной город. Ты бы хотел так же рискнуть жизнью? – в глазах красавицы читался вопрос.
– Почему бы и нет? – признался я. – Вот только так, чтобы не проиграть в итоге. Палин, безусловно, сейчас имя нарицательное. Но всё же он погиб. Хотя, судя по сохранившимся описаниям монстра, я не знаю, как рыцарь вообще справился, – поделился я своими сомнениями. – Говорят, Чупакабра обладала титановой плотью, которая образовывала острые пластины наподобие громадных игл. Её алмазные когти и зубы плюс огненное дыхание могли разрушить самые мощные стены и защитные заклятья. По размерам чудище превосходило все существующие замки, исключая Щитовой, но, несмотря на это, скоростью не уступало мангусту.
– Хорошо, что такой монстр мёртв, – вздохнула девушка. – Палин и другие герои заслужили больше, чем просто песни об их великих деяниях.
– Может быть, Касандра. – Я пожал плечами, любуясь тем, как ветер раздувает рыжие волосы молодой красавицы.
У девушки заурчало в животе.
– Скажи, а ты умеешь создавать еду?
– Превращение одного вещества в другое – очень трудоёмкий процесс. Мой брат может наколдовать целый пиршественный стол, но я… – Я принялся совершать сложные движения, вырисовывая в воздухе не видимые невооружённым глазом сложнейшие пентаграммы. Магия из кольца начала поглощаться и впитываться в воздух, и тот стал искажаться, перестраивая свою структуру, пока передо мной не появилось яблоко. Я обмяк, прислонившись к девушке. – Кажется, это всё, на что я способен.