Винодел
Шрифт:
— Макси, это так скучно.
— Такова жизнь.
— Но ты же итальянец…
— Для тебя я француз.
— Почему?
— Потому что мы во Франции.
— Хорошо, но обещай мне, что когда мы поедем в Венецию, ты превратишься в итальянца.
— Я не знаю, как это сделать.
— Но, Макси, это очень просто: надо все время веселиться.
— Я не знаю, у меня не получится.
— Макси, а как же «Dolce vita»?
— Не понимаю, о чем ты?
— Хорошо, я тебе расскажу. В отдельные годы
— Ну, вторую половину года они все-таки что-то делали.
— Наверное, я не знаю.
— Так, — сказал Макс, — ну если они начинали веселиться в конце февраля, значит, через полгода они начинали все-таки работать.
— Ну, Макси, это так скучно.
— Так значит, через полгода, это получается… это как раз время сбора урожая. Ну вот, видишь, даже вечно веселящиеся итальянцы понимали, что нужно собирать виноград.
— Что ты говоришь?
— Ну какой праздник без вина? А для того чтобы получить вино, надо все-таки немного поработать: вино само как-то не получается.
— Макси, ну при чем здесь это, опять ты про свое вино.
— Анлор, если выпить все вино, то карнавал будет скучным.
— Ну ты опять все портишь.
— Как это опять, мы вроде бы с тобой будущие виноделы.
— Ну я не про это.
— А про что?
— Ну, например, про маски, ведь это венецианцы позаимствовали их на Востоке, с которым активно торговали и которым восхищались. Венеция вообще презирала Европу, средневековую. А что там было ценного? Ничего — монархии, инквизиция, болезни и мракобесия. Таинственный и намного более древний мир лежал на востоке, и Венеция много брала оттуда.
— Господи, Анлор, откуда ты все это знаешь, ты меня просто пугаешь своими познаниями.
— Я не обижаюсь на тебя.
— Что значит «не обижаюсь», я наговорил тебе столько комплиментов.
— Да, я поняла, ты хотел сказать, что удивлен, откуда глупая девчонка так много знает.
— Да нет же, я правда удивлен.
Анлор ничего не ответила, но заговорщически улыбнулась и прильнула к уху Макса.
— На создание маски венецианцев натолкнула одежда женщин Востока. Полностью закрытое лицо, видно лишь движение глаз.
Анлор говорила шепотом, и Макс чувствовал ее горячее дыхание и запах парфюма. Макс начал сдаваться.
— В каком еще городе мог появиться Казанова, — продолжала Анлор, — только в Венеции, если здесь по полгода карнавалы, а все бесстыдство и похоть можно спрятать под маской.
— Анлор, ты меня соблазняешь.
— Может быть…
— Может быть?
— Может быть, там все сложится, как надо.
— Как надо, Анлор, что ты имеешь в виду, что значит как надо, как надо тебе?
— Нет, не мне, а нам.
— Значит, ты заговорила о нас,
— Конечно, о нас, милый, я хочу, чтобы мы поехали в Италию и ели спагетти каждый день, настоящие итальянские спагетти.
— Настоящие!?
— Да, самые настоящие.
— Тогда нам с тобой придется ехать в Китай.
— Какой Китай, Макс, что ты говоришь?
— Спагетти — это фамилия итальянца, который привез рецепт приготовления тонких длинных макарон из Китая. Вместе с Марко Поло господин Спагетти путешествовал по Китаю, так что итальянские спагетти — это китайская лапша.
— Ты не хочешь со мной в Италию?
Макс уже не слышал, что он говорил, он не слышал себя. Он вдруг явно ощутил приближение чего-то радостного и необычного, это было ощущение перемен, это чувство особенно ярко в молодости, когда еще все возможно, когда никто и ничто не мешают твоим мечтам. В молодом организме часто возникают такие радостные ожидания, как будто беспричинные, но дающие ясно почувствовать: все ненужное скоро исчезнет, а что-то главное войдет в твою жизнь.
Утром его разбудила мать.
— Привет, ма.
— Доброе утро, сынок, как спал?
— Очень хорошо, а чем это пахнет?
— Бельгийскими вафлями.
— С шоколадом?
— Да, как ты любишь.
— Отлично.
— Спускайся, я тебя жду в столовой.
Макс лениво надел халат, умылся и спустился в столовую.
— Как дела в университете?
— Хорошо.
— Тебе там нравится?
— Да, очень, а почему ты спрашиваешь?
— Просто, я же мать, мне интересно.
— Что тебе интересно?
— Все.
— Понятно.
— Как у вас с девушками?
— Спасибо, мам, было очень вкусно, — Макс быстро допил кофе и убежал.
Макс стоял в коридоре университета и переписывал расписание лекций на новый семестр: «Микробиология вина», «Технохимический контроль виноделия», «Технология вина», «Химия виноделия».
— Макс, привет, — это была Анлор.
— Привет.
— Что изучаешь?
— Расписание.
Анлор только поморщилась.
— Ты хочешь идти на все лекции?
— Да.
— Шанталье, это скучно, разве ты не знаешь?
Макс ничего не ответил и пошел на лекцию по микробиологии виноделия.
— Итак, — начал преподаватель, — первым вино под микроскопом увидел Левенгук. В своем письме Королевскому обществу в Лондоне в 1687 году он подробно сообщает о микроскопическом исследовании вина. Работы по химическому анализу спиртового брожения начал еще Лавуазье. В начале девятнадцатого века Луи Жак Тенар, а впоследствии и Берцелиус изложили основы теории брожения. Они доказывали в своих работах, что именно дрожжи превращают виноград в вино. Это была революция, сравнимая с заявлением Коперника и Галилея.