Виттория Аккоромбона
Шрифт:
Для ее же чести.
Ф л а м и н ь о
И будь тогда уверен, что получишь,
Невинность в ней иль, чистоту дразня, —
Рога, которых ты еще избавлен.
Вот мой совет — награды не прошу.
К а м и л л о
Ладно! Не знаешь, где рубашка жмет {165} .
Ф л а м и н ь о
165
Не знаешь, где рубашка
Это у тебя старый фасон. Высунь из нее свои длинные уши, — станет удобнее. Нет, я буду злее. Огради свою жену от развлечений: женщины с большим желанием и великолепием остаются целомудреннее, когда им дано больше свободы. Из тебя же выйдет, по-видимому, своенравный, расчетливый рогоносец. Так ты бы измерил свои рога, пока они еще растут, — прутиком патриарха Иакова {166} . Экие хитроумные загородки! Они могут только разъярить бедных овечек {167} сильнее любого из эликсиров, проданных со дня последнего юбилея {168} всеми докторами, вместе взятыми.
166
…прутиком патриарха Иакова. — Во времена Уэбстера так называли инструмент для измерения высоты. Этимология выражения (с очевидным эротическим подтекстом), по всей видимости, связана с библейским мифом об Иакове, младшем из сыновей-близнецов Исаака. Иаков, как известно, был родоначальником «двенадцати колен Израиля».
167
…бедных овечек… — Paltry muttons — разговорная фраза, обозначающая «распущенные женщины».
168
…со дня последнего юбилея… — Т. е. с 1600 г. Традицию отмечать юбилейные годы установил папа Бонифаций VIII в 1300 г. как время для получения индульгенций за добродетельные поступки. Юбилейным считался каждый первый год нового века, затем каждый 50-й или 25-й.
К а м и л л о
Что меня и не вылечило.
Ф л а м и н ь о
Ты, вижу, ревнив. На простом примере докажу твою ошибку. Видел я как-то очки, сделанные с таким искусством перспективы, что если приставить к ним двенадцатипенсовую монету, кажется, будто их там двадцать штук. Вот бы тебе такие очки, чтоб посмотрел, как жена твоя башмак завязывает, — представилось бы тебе тогда: двенадцать рук ее раздевают — и уж тогда бы охватила тебя великая беспричинная ярость.
К а м и л л о
Ошибка, сударь мой, не в обмане зрения.
Ф л а м и н ь о
Это так, но тем, у кого желтуха, всё видится в желтом свете. С ревностью еще хуже. Ее приступы заставляют видеть вокруг столько же злых рож, сколько в бочковой воде пузырьков. Со временем и собственная тень кажется тем, кто наделил вас рогами. Смотри, она сюда идет.
(Входит Виттория.)
Ну, какая у тебя причина ревновать это существо? Каким же невеждой-ослом или мошенником оказался бы тот, кто затеял бы кропать сонеты {169} в честь ее очей или сравнивать ее лоб со снегами Иды {170} и коринфской
169
…кто затеял бы кропать сонеты… — Аллюзия на 130-й сонет Шекспира.
170
Ида — высокая гора на о. Крит или во Фригии возле Трои. Упоминается в ироническом контексте, так как Ида обычно ассоциируется с зелеными рощами, где Парис бродил пастухом.
171
…коринфской слоновой костью… — Коринф — город, который был известен своей роскошью, красотой и развратом. Отсюда «Коринф» (Corinth) — обозначение публичного дома, а «слоновая кость» (ivory) — иносказательно сексуально-соблазнительная плоть.
172
…черных птиц… — Черный цвет волос считался во времена Уэбстера признаком женского несовершенства.
В и т т о р и я
Я ничем не хотела его обидеть — за ужином я выбирала ему лучшие куски {173} .
Ф л а м и н ь о (шепчет Виттории)
173
…я выбирала ему лучшие куски. — В переводе теряется двойной смысл глагола to carve — «I carved to him at supper-time», где carved — «прислуживать» и «кастрировать».
И нечего, по правде говорю, его откармливать было: он, по слухам, и так каплун. Мне надо будет сейчас представить, что мы с тобой ссоримся.
(Громко.)
К лицу разве такому родовитому человеку, как Камилло, в расцвете своих двадцати лет, моститься где-то, как поганому рабу, на запятках у герцога, со всякими холуями, среди вертелов и нечищеных кастрюль?
К а м и л л о (в сторону)
Вот пробирает-то ее.
Ф л а м и н ь о
Настоящий школьник — (в сторону)один из той породы, чья голова набита бараньими мозгами, без малейшего проблеска разума в них, — (громко)является к тебе как-то с дрожью в поджилках искать ночлега. (В сторону.)Каково? У другого — зуд в пояснице, что тебе огонь на стеклодувном заводе, — семь лет наружу не выходит. (Громко.)Чем он не дворянин? (В сторону.)А оденется он в белый атлас, из-за его черной рожи не иначе как за падального червяка его принимают. (Громко.)Ты, признаюсь, великолепная фольга, (в сторону)но покрытая фальшивым камнем, подделкой алмаза.