Визариум. Проникновение миров
Шрифт:
Потом возле туалета на Толю напала собака. С обратной стороны комбината под заброшенной эстакадой жила целая стая, сюда они забредали редко, но эта почему-то забрела. Толя поначалу не обратил на псину внимания, а когда та пару раз гавкнула и зарычала, наклонился на ходу, делая вид, что подбирает камень. Собака отбежала, Толя пошёл дальше и вдруг почувствовал сзади движение, в последний миг успел отдёрнуть ногу. И то успел не вполне – зубастая тварь ухватилась за штанину и оборвала книзу полосу ткани. Толя бросился к собаке, целя приложить с ноги, но та резво отбежала, остановилась поодаль, полаяла и
Потом на Толю чуть не упал кусок стены. Крыша над кабинетом была дырявая, в дождь текло и на эстакаду, и в помещение; стена у двери давно растрескалась, кусочки разных размеров откалывались нередко. Теперь кусок отвалился немалый: Толя как раз зашёл в кабинет, и через секунду грохнуло. Открыл дверь, посмотрел: ничего так. Убить бы не убило, но мало бы не показалось, думал он, идя за ведром и лопатой.
А после обеда Толя чуть не попал под машину. Шёл в мастерские к подсобникам, договориться насчёт стены, пока совсем не развалилась, и когда проходил у припаркованной около бакалейщиков фуры, шагнул прямо под выезжающий зелёный жигуль с прицепом. Жигуль затормозил, шины громко прошуршали по пыльному асфальту, Толя отпрыгнул. Водитель, губастый пацан в футболке с Металликой, что-то крикнул в окно и даже вроде как собирался выйти, но мама с пассажирского сиденья цыкнула, и машина рванула с места, звякнув в прицепе банками.
Часов в десять утра в кабинет внезапно завалился грузчик с рыбы, новый, недели ещё не проработал. Да и не грузчик уже почти – по всем признакам без пяти минут безработный. Поперёк лица у парня пролегали борозды подживающих царапин, под глазом переливался сине-зелёными оттенками смачный синяк.
– Слышь, брат, – он дыхнул таким перегаром, что и лояльный в этом деле Толя диву дался, – подкинь штуки четыре окорочков, а? Срочно надо.
Толя посмотрел удивлённо: бывают же экземпляры…
– Извини, дружище, – развёл руками, – нет сейчас такой возможности.
Визитёр прищурился, подвигал нижней челюстью.
– Что, не можешь помочь? Своему же брату, грузчику, – проговорил он, жестикулируя у Толи перед лицом.
– Не могу. – Толя прошёл к двери, открыл. – Пойдём.
Как уже говорилось, все на эстакаде были уверены: продавая пару килограммов какой-нибудь куриной разделки, Толя кладёт деньги в карман. Вытащить из коробок по одному или два окорочка совсем не сложно, почти везде так и делали, и оптовики давно смирились с этим. Толя иногда думал: доведись объяснять, почему он этим не занимается, понял бы его хоть кто-то из окружающих? Наверное, проще всего было бы прикинуться сильно верующим. В любом случае, его посчитали бы малахольным, каким-то странноватым идиотом.
Но то с вменяемыми людьми. Объяснять же что-то вот этому чувырлу Толе бы и в голову не пришло.
– Что, зажрался, да? – громко сказал грузчик, выйдя на эстакаду.
– Давай, иди уже!
Толя замкнул кабинет и пошёл в склад, хотя в склад ему было не нужно.
Поцарапанный появился ещё раз, примерно через час, когда Толя шёл за заказом. Тип нырнул следом, в коридор:
– Эй, маэстро! Я придумал! Дай окорочков, а я тебе потом рыбой возмещу. Буквально
Толя усмехнулся.
– Не, не могу, – сказал твёрдо. – Извини, некогда мне.
Толе действительно было некогда – у эстакады ждали люди. Тип взвился:
– Некогда тебе?! Такой занятой, слышь?
Он шагнул к Толе, схватил за грудки. Пришлось приложить его о стену, сунуть пару апперкотов. Толя по-быстрому вышвырнул пьяницу на эстакаду. Тот что-то кричал из-за дверной брезентовой шторы, Толя не слышал – ушёл в склад.
Пьяного этого Толя снова увидел ещё через час: сидя на бордюре напротив эстакады, тот что-то рассказывал двоим таким же, размахивал руками. «Вот же ж блин», – подумал Толя. Потом они куда-то пропали, но Толя ходил настороже до самого вечера. Денёк и так выдался на славу, а тут ещё и из-за этого клоуна приходилось быть в напряжении.
В обед ни с того ни с сего прилетел Лосев. Толя как раз вывез товар и подавал с тележки паки постоянному клиенту, армянину с центрального рынка.
– Толян, – сказал Лосев, когда «Лада-девятка» армянина отъехала, – давай-ка мы посчитаемся, а? Ревизию проведём.
Он посмотрел Толе в глаза. Загадочно как-то посмотрел.
– Давай. – Толя удивился, пожал плечами. Сходил за учётным журналом, пошёл ко входу в коридор. Вася догнал его в коридоре, окликнул. Толя обернулся: чего он хочет? Лосев посмотрел всё тем же взглядом, потом махнул рукой, усмехнулся:
– Ладно, не надо. Пойдём.
Ничего не понимающий Толя побрёл за ним в кабинет.
– Мне тут звонят, – сказал Вася, усевшись на стул и вытянув ноги в высоких белых кроссовках, – рассказывают, что тебе левак привозят чуть ли не тоннами.
– Кто звонит?
– А, – Лосев махнул рукой, – не бери в голову. Я разберусь, что это за доброжелатели. А тебе я доверяю.
Толя про себя усмехнулся: «Ага, доверяешь, а на понт берёшь, реакцию смотришь… Психолог хренов». Пожал плечами, не стал ничего говорить.
– Ты это, – серьёзно сказал Вася, – не обижайся.
Перед тем как уехать, он выдал аванс, хотя до аванса оставалось ещё три дня, и сумму округлил в большую сторону, хотя, Толя видел, мелкие деньги у него имелись.
Всё это было непонятно, но почему-то укладывалось в логику этого странного дня.
Вечером, когда Толя уже считал склад, в коридоре грюкнуло, скрипнула тачка, послышались шаги. Толя вспомнил пьяного грузчика с двумя дружками – они, что ли, пожаловали? Неудачно как: из камеры бежать некуда, тут и криков никто не услышит. Вот влип! Что ж, логичное окончание дурацкого дня. Придётся с боем прорываться.
Шаги приближались. Щёлкнула ручка, створка ворот стала медленно открываться.
Толя метнулся к воротам, схватил штыковую лопату, поднял над головой, сам прижался к стене у самого входа. Брезент шевельнулся. Показалась голова, и Толя едва не долбанул по ней лопатой, в последнюю секунду остановил руку: это был какой-то посторонний дед. Тот, не замечая Толи, близоруко всматривался в глубь тускло освещённого помещения:
– Эй! Есть кто? Куры по одной продаёте?