Визит из невыразимого
Шрифт:
— Экскуро! — его одежда приобрела более пристойный вид, но одновременно с этим на дне оврага прямо посреди серого пятна взметнулся маленький водоворот серой пыли.
«Ого!» Эта дрянь отзывается на его магию.
— Люмос! — бросил он вниз шарик света. Никакой реакции.
«Хорошо».
— Экскуро!
Безрезультатно. Ему что — показалось? Что ж, вполне возможно. Лучше бы прямо сейчас вернуться обратно в город. Находиться рядом с этим местом дольше категорически не хотелось. Он в последний раз оглядел овраг, утренний лес вокруг себя и… опустился на одно колено. Его вдруг резко
«Зря я вдохнул эту гадость», — подумал он, проваливаясь в забытье.
Когда он очнулся, солнце било сквозь кроны деревьев прямо ему в лицо. Спина была мокрой от росы, которую впитала его мантия, а грудь напекло июньским зноем.
— Ну, просто здорово! — буркнул он, поднимаясь на ноги. Провалялся здесь полдня, нанюхавшись какой-то дряни.
Он с опаской взглянул на дно оврага, и от возникшего головокружения едва не свалился вниз. Пятно было на том же месте, где и раньше.
«Надо убираться отсюда и принять противоядие», — подумал он, но аппарировать в таком состоянии было слишком опасно, поэтому он побрел к опушке леса, надеясь немного развеяться. И правда, минут через десять прогулки по лесу ему стало легче, и он смог, наконец, сосредоточиться, чтобы вернуться в город.
Когда он оказался в Аврорате, то чувствовал себя уже вполне сносно. Спиннет отсутствовала, как и записка от Гермионы. Время было обеденное, но есть не хотелось совсем, отчего-то казалось, что его стошнит сразу же, как только он увидит еду. Он зашел в кабинет, сел в кресло и начал тупо перебирать документы. Буквы сваливались в голове в какой-то большой ком, отказываясь складываться в слова.
«Похоже, мне надо отдохнуть», — подумал он и опустил голову на сложенные на столе руки.
Вечерело. Он проснулся и понял, что начинает замерзать. Где-то невдалеке закричал козодой. Лес вокруг наполнился стрекотанием армии сверчков.
«ЛЕС?!!»
Он разом вскочил на ноги. Сумерки вокруг него еще не сгустились полностью, но сомнений быть не могло. Он всё еще находился в лесу у оврага.
«Мне что, приснилось, что я вернулся в Лондон?!» А что если он и сейчас спит?
Его внезапно охватил такой сильный приступ паники, что он едва в тот же момент не попытался аппарировать. Куда угодно, лишь бы подальше от этого места. Он с огромным трудом взял себя в руки и пошел пешком, пытаясь унять внутреннюю дрожь.
Как ему теперь проверить, спит он или нет? Эта проклятая гадость, похоже, проникла в него и путает все ощущения. Он подобрал какую-то ветку, трансфигурировал его в узкое лезвие и черканул себе по руке. Отчего-то вид собственной крови его слегка успокоил. Видимо, он всё же не спал, чувствовал себя вполне бодро.
«Еще бы, продрых целый день!»
Он закрыл рану и аппарировал.
В Аврорате уже почти никого не было, кроме дежурных. Зайдя к себе в кабинет, Гарри с опаской взял первый попавшийся документ и пролистал его. Всё, вроде бы, было в порядке. Но есть не хотелось по-прежнему. Мутило от одной мысли о еде.
На работе оставаться не было больше никакого смысла, поэтому он взял со стола папку с материалами по делу Роули и отправился домой. Почему-то чувство, что он до сих пор не проснулся, снова захватило
Часы показывали уже половину первого. Пора было идти спать, но какой тут сон, когда он не мог разобраться, наяву ли он находится.
«Если я вдруг снова сейчас проснусь посреди леса, я сойду с ума!» — подумал он, и его передернуло.
Он изо всех сил пытался успокоиться, колдовал, решал задачи по нумерологии, обливал голову холодной водой, но всё было тщетно. К тому же тело начало испытывать нешуточную слабость, оттого что он не ел целый день. От этого границы реальности размывались еще больше. Он понятия не имел, как ему пережить эту ночь.
Камин робко приоткрылся, и он уставился в него, ожидая там увидеть уже всё, что угодно, но оттуда вдруг появилась Гермиона. Уставшая, взлохмаченная, но деловитая Гермиона. Подмышкой она держала толстенную папку, забитую пергаментами.
— Ты?! Ох, слава богу!
— Конечно я, Гарри. А ты кого ждал?
— Я… сам не знаю…
— Подожди-ка… — она подошла к нему поближе, — да ты же бледный как мел! Что с тобой?
— Похоже, я нюхнул какой-то гадости.
Он вкратце заплетающимся языком рассказал ей о сегодняшних приключениях, не зная сам, верить ли ему, что Гермиона является доказательством того, что он не спит, или нет.
— Сядь! — она толкнула его в кресло. — И сиди здесь, пока я не вернусь! Понял?
— Ты куда?
Она хлопнула папку на стол.
— В отдел. Туда и обратно, не волнуйся. Принесу то, что тебе поможет.
— Ты точно вернешься?
Она подошла и взяла в ладони его лицо, смотря прямо в глаза.
— Обязательно! Пять минут, Гарри, всего пять минут. Обещаю!
Эти пять минут показались ему пятью часами. Стрелка словно застыла, отказываясь передвигаться по циферблату. Если бы не толстая пачка пергаментов, которую она оставила, он бы уже давно думал, что просто убедил сам себя в том, что она приходила.
К счастью, она и вправду вернулась, как обещала. Держа в руках странный пузырек бочкообразной формы.
— Пей! — она сунула его ему в руки.
Жидкость внутри по запаху сильно напоминала керосин.
— Ты уверена?
— Абсолютно! Это именно то, что тебе сейчас нужно.
Он зачем-то взболтал жидкость и опрокинул себе в рот. Его словно всего прожгло изнутри, как будто в пузырьке была кислота. Он рыгнул, и изо рта вырвалось облачко, похожее на то, что курится над сосудами с настоящей кислотой.
— Что это… что это за…
Он рыгнул вновь. В голове вдруг прояснилось. Как будто кто-то протер мутное стекло. Страх потихоньку растворялся. И почти немедленно Гарри почувствовал жгучий, почти звериный голод.
— Скажи спасибо, что твоя подруга — невыразимец, — сказала Гермиона, глядя на него с доброй усмешкой, — иначе в Мунго долго бы еще пытались определить, что с тобой происходит. За это время ты либо вылечился бы сам, либо сошел с ума. Второе — вернее.
— Что это за дрянь, Гермиона?