Вкус крови
Шрифт:
Парень выжил – его падение смягчила вода, но в бойца тут же вцепились мобы. Их мощные челюсти принялись перекусывать его кости и отрывать конечности. Мутная вода окрасилась не только звериной, но и человеческой кровью. Вскоре его крики стихли, и окрестность огласил победный вой зверолюдей. Это была первая потеря гарнизона Сосенок. Ну, если предположить, что лишившийся части лица боец выживет.
Неожиданно мужик с сомиными усами проворчал, спрятавшись за бортик и меняя рожок в «калаше»:
– Подмогу бы.
– Джексон, ты думаешь на остальных башнях легче? –
– Там нет этих гадских аспидов, – огрызнулся носитель экзотического имени, сплюнув на усеянный гильзами пол вязкую желтую слюну.
– Ну так ЗРПК по ним лупит будь здоров. Их уже меньше стало. Еще минут пять продержимся – и они отступят, – уверенно протараторил друг и метким выстрелом продырявил голову аспида. – А зверолюди уже вон ото рва отходят. Скоро, ребята, скоро…
– Твоими бы устами…– с надеждой произнес вислоусый, снова принявшись истреблять мобов.
– Джексон? – вопросительно произнес я, только сейчас начав перезаряжать автомат.
– Батя так меня назвал в честь бара, в котором он всю жизнь глушил водку, – откликнулся он.
Я немного раздвинул губы в улыбке, меняя рожок. У меня оставался всего один, но это была не беда. Вон возле рации стоит ящик с полными обоймами для «калашей». Видимо, на каждой башне установлен такой. Жаль, только гранат нет. Почему-то их в Сосенки не завезли. Они бы сейчас нам помогли.
Я выглянул из-за бортика, прижал автомат к плечу и послал короткую очередь в ближайшую летающую тварь. Их, действительно, стало заметно меньше. Правда, они умудрились выбросить из башни еще одной бойца, которого внизу растерзали мобы. Этому парню повезло больше, чем предыдущего, он когда упал, то сломал себе шею и не ощутил всех «прелестей» отгрызания конечностей. На вершине башни нас осталось шесть человек, но мы определенно справлялись. Как и говорил Кос, мобы стали отступать. На наших лицах появились робкие улыбки, а глаза стали разгораться от радости, которая зажглась в нас при виде поджимающих хвост зверолюдей. Они бессильно скалили зубы и отступали в темноту. В эту секунду по башне пробежала слабая вибрация, затем еще одна, но уже сильнее, а потом еще.
Мы все непонимающе косились друг на друга, не прекращая вести огонь по мобам. Джексон, взволнованно предположил, скаля зубы:
– Может, землетрясение?
– Нет, там сначала основной толчок, а потом отголоски, – неуверенно откликнулся кто-то.
– Ага, отголоски: помогите! Все рушится! – мрачно пошутил боец со сросшейся бровью.
А башня между тем вибрировала все сильнее, а потом и вовсе покачнулась. Я схватился за бортик, чуть не перелетев через него. Отступающие зверолюди остановились. Только аспиды продолжили улепетывать, растворяясь в ночной тьме.
Мой взгляд уперся в основание башни. Почва рядом с ней вспучилась и принимала конусообразную форму. Башня накренилась еще больше, хорошо хоть, что не в сторону рва, за которым предвкушающе замерли зверолюди, а в противоположном направлении.
– Что за херня?! – заорал я, тыча пальцем в «ожившую» землю.
Бойцы отреагировали на мой крик
Пули отскакивали от шкуры мегакрота, но некоторых из них попадали в его распахнутую пасть, снабженную желтыми остроконусообразными зубами, и выпускали в воздух фонтанчики крови. Подземный обитатель утробно ревел и мотал башкой. В какой-то миг он приложился лбом об стену башни. Раздался громкий треск – к сожалению, это треснула не его башка, а сломалась часть бревен, из которых была сложена башня. Она опять покачнулась и накренилась еще сильнее. Мы все дружно заорали в этот миг и башня, словно спринтер услышавший сигнал, рванула к земле. Я бросил автомат, вцепился обеими руками в бортик и повис на нем.
Высота была не такая уж большая, но мне казалось, что мы летели неделю, прежде чем от сильного удара мои пальцы разжались и я упал на кого-то спиной. Это оказался Джексон. Он смягчил мое падение, но оно все равно чуть не выбило из меня дух. Я потерял несколько десятков процентов здоровья и едва шевелил ногами. По-моему, я что-то сломал. Дышать было тяжело. Во рту скапливалась кровь. Другим бойцам было ненамного лучше. Нам еще повезло, что мы рухнули в какой-то огород. Вскопанная почва была наилучшим, что могла предложить деревня в качестве подушки безопасности.
Где-то в десяти метрах от нас бесновался разъяренный мегакрот. Он полностью вылез из норы, оказавшись чуть меньше дома старосты, и неожиданно шустро двинулся в нашу сторону, смешно перебирая лапами, вооруженными мощными когтями, похожими на наконечники косы. Его нос-хоботок громко втягивал воздух и позволял существу ориентироваться в пространстве.
Мегакрота принялись обстреливать с ближайшей башни, но он не обращал на это никакого внимания, упорно подбираясь к нам. Тогда какая-то часть бойцов начала покидать позиции и спускаться с башен, чтобы помочь своим контуженым собратьям. А мы же оглушенные, ослепленные, хрипели среди пожухших без должного ухода помидор.
Но вот кто-то из нас пришел в себя и начал, не поднимаясь с земли, стрелять в крота. Пули автомата прошивали тонкие доски забора и неслись в приближающегося мутанта.
– Стреляй! Стреляй! – завопил дурной голос, в котором я узнал свой собственный.
– Пули его не берут, – выхаркнул вместе с кровью боец.
– Да ты ни разу не попал, – едва слышно возмутился я, с трудом сумев встать только на колени. На большее меня не хватило. Единицы здоровья покидали мое тело, унося с собой выносливость. Я даже не сумел дотянуться до спасительного зелья – так и застыл в одной позе, не спуская стекленеющих глаз с мегакрота. Мне казалось, что чудовище бежит прямо на меня, словно оно, в первую очередь, желало именно моей смерти.