Вкус свежей малины
Шрифт:
— Уже и сама не знаю. И потому прошу погадать.
— Что ж я делаю? — спохватилась бабушка. — Я болтаю, а счетчик стучит. Сейчас возьму карты. Иисусе Сладчайший, куда я их положила? Девочки, позвоните через десять минут. Я спокойно поищу их. Перетасую, поймаю настроение, и начнем. Хорошо?
Мы позвонили через пятнадцать.
— Нашла. И знаете где?
— На стиральной машине, — высказала я предположение. Непонятно почему, но бабушка всегда находит их на стиральной машине. Или
— Опять, — подтвердила бабушка. — Но что они там делали? Вечная загадка. Ну ладно, в темпе, потому что вот-вот придет Хеня. Кто первая?
— Может, я? — сказала я. — Мне со страшной силой не везет. Уже месяц я ищу работу, и хоть бы что. Рафал, понятное дело. Но в сравнении с перспективой безработицы это мелочь.
— Ладно, раскидываем на тебя. Вот холера, девятка треф в казенном доме. С институтом что-то скверное намечается.
— Совсем хорошо. Еще и в институте облом.
— Погоди, погоди. Большие хлопоты из-за зависти, но благодаря трефовому тузу...
— Трефовый туз — это смерть. Все ясно, я просто умру, задавленная грудой обрушившихся проблем. И только тогда меня оценят.
— Погоди, Малинка, сейчас. Никакой смерти. Король пик. Какой-то пожилой брюнет заболеет или умрет, и все станет на свои места.
— Это точно в институте? Может, речь идет о папаше?
— Твой отец в трефах, и с ним ничего не прояснится. Ух ты! А вот у твоей мамы кто-то есть на стороне. Ты знаешь это?
— Бабушка, ты гадаешь мне или маме? Что там с институтом?
— Сейчас, сейчас. Раскину еще раз. Что мы тут имеем. — Бабушка замолчала, изучая карты. — Снова хлопоты в казенном доме. Какая-то серьезная катастрофа у брюнета. Малинка, перенеси защиту.
— Но мне уже назначили срок на десятое июля.
— Я помолюсь святому Антонию. Быть может, удастся перенести.
— Опять Антоний?
— Единственный, кто не подводит. Несколько минут назад он подсказал мне, где лежат карты.
— Что еще мне выпало? Тут Эва в нетерпении рвет у меня трубку.
— Какие-то деньги. Познакомишься с блондином издалека. Замечательный мужчина. Да еще и безумно влюбленный.
— Наконец-то, — вздохнула я.
— Сейчас, сейчас. Важное свидание. Ты, блондин и шатенка. Свадебная карта. Но что делает здесь этот шатен?
— Ты говорила, блондин, — вмешалась я.
— Это другой. Постоянно рядом с тобой. И когда первый раз раскидывала, тоже. Однажды он тебе уже помог и все время ждет. Влюбленный. И ты тоже влюбишься. Ну, дорогуша, — бабушка даже присвистнула, — тебе ложится сплошь красная масть. Все, а теперь Эва. Слушаешь?
— Едва дождалась, — ответила Эва.
— Уже раскидываю. Какая краснота! Этот бутончик блондин? При деньгах. Что такое, он еще учится? Или же
— Видишь? — шепнула мне Эва. — Все сходится.
— Он без ума от тебя, — продолжала бабушка. — Но стоп, стоп. Хлопоты. Разрыв.
— Какой разрыв, если ничего еще не началось? — занервничала Эва.
— Ой, Хеня по домофону звонит. Закончим в следующий раз.
— Не оставляйте меня так! — взмолилась Эва. — Хоть два слова!
— Ну ладно, быстренько. Три, четыре, пять, шесть. Измена, серьезная, и слезы. Но постой, это для шатенки, а у тебя волосы черные. Полный разрыв. Ну вот, уже стучат. Все, кончаю, пока.
Бабушка повесила трубку.
Мы с Эвой уселись напротив друг друга. Сидим.
— Говорила я тебе, чтобы идти к гадалке?
— Может, не исполнится, — произнесла, но как-то неуверенно Эва.
Сидим. Молчим.
— И что теперь делать? — спросила я.
— Ничего. Ждать. В восьмидесяти процентах случаев проблемы разрешаются сами. Ты что, не знала?
Я не знала. Я не Эва, всего лишь Малина. Вечно в огорчениях, в переживаниях из-за пустяков. Сидим дальше. Может, телевизор включить?
25.06. Понедельник. Что-то меня разбирает после этих венков. Где это вообще видано? Одиннадцать градусов в июне! У них это называется «парниковый эффект». А вчера? Впрочем, лучше начать с начала. Обескураженные бабушкиным гаданием, мы сидели, бездумно уставясь в экран выключенного телевизора.
— Одолжишь мне какую-нибудь куртку? — нарушила молчание Эва.
Я поплелась к шкафу. Отворила скрипучие дверцы. Изнутри вылетели три моли, вскормленные моими свитерами. Уж ежели не везет, так во всем.
— Какую? Синтетическую или джинсовую?
— А чего-нибудь посолидней нету? Я, пока ехала к тебе, промерзла до костей. Сомневаюсь, чтобы на улице внезапно потеплело.
Я извлекла два пуховика и толстые зимние шарфы.
— Вечно у тебя крайности. Никогда не можешь найти что-то промежуточное...
— Ты брюзжишь, словно мы супруги с двадцатилетним стажем, — заметила я.
— Я расстроилась. — Эва начала сосать большой палец. — Это гадание...
— А думаешь, я нет? Институт — единственное место, где у меня хоть какие-то успехи. С работой завал, с любовью крах. Везде одни поражения. И тут я узнаю, что будут сложности с защитой.
— Ну что может произойти? — Эва попыталась преуменьшить проблему.
— Да что угодно. Знаешь, как па защитах заваливают? Невразумительные вопросы, ехидные замечания. Дурдом. В прошлом году завалили шестерых из сорока. Нет, надо переносить срок, — приняла я решение.