Вкус свежей малины
Шрифт:
— Что почему? — не врубилась мама. — Почему у вас столько телезрителей?
— Нет. Почему ты изменила решение?
— Потому что хочу предостеречь всех женщин, чтобы они остерегались. Не только его, но...
— ...любого обманщика, — закончила за нее ведущая, — обманщика, который может иметь облик соседа, сотрудника, знакомого из магазина. Будем остерегаться. Вдруг он улыбается именно нам?
Аплодисменты. Я уже собиралась выключить телевизор, уверенная, что это конец, но тут ведущая обратилась
— Богуслав, скажи нам, почему женщинам встречаются обманщики? Потому что они наивные?
И она поднесла микрофон какому-то утомленному типу. Стоп! Стоп! Да это никак Губка! А может, я ошибаюсь. Нет, Губка собственной персоной. Борода, усталые глаза и очки в тонкой металлической оправе, а внизу экрана надпись: «Богуслав Губка. Психиатр». Губка откашлялся, потер лоб и начал:
— После нескольких минут разговора мы имеем только некий набросок. Я бы сказал, общие очертания. Чтобы возникла полная картина, необходимы долгие, многочасовые беседы.
— Значит, ты не можешь определить причины? — не отступалась ведущая. — Не можешь сказать, что причиной была наивность?
— В данном случае определенно не наивность. — Губка прокашлялся. Потом умолк, словно размышляя над чем-то. — Так получается, что я знаю пани Хелену по рассказам ее дочери.
— Выходит, Малина — твоя пациентка?
Боже! Я схватилась за голову.
— Боже! — вскрикнула мама и тоже схватилась за голову. — С ней что-нибудь серьезное?
— К сожалению, сказать я ничего не могу. Врачебная тайна.
— Ну конечно! — ужаснулась мама. — Если бы это была какая-нибудь чепуха, она рассказала бы родной матери. Что с ней, доктор?
— Да ничего особенного, — попытался успокоить ее Губка. — Так, пустяки.
— Почему она не пришла с этим ко мне? — Мама достала большой платок и вытерла глаза, размазав тушь, а внизу экрана появилась надпись: «Хелена, которую обманул муж-двоеженец, не знала, что ее дочка Малина лечится у психиатра». Я не выдержала и выключила телевизор. Нужно что-то проглотить, чтобы успокоиться. Где мой тиоридазин? Нет, сперва я досмотрю этот фарс до конца. Я вновь включила телевизор. Но увидела только финальные титры, а в качестве фона расплывчатый силуэт мамы и рядом с ней Губку.
Минут пять я, потрясенная, сидела не двигаясь. И просидела бы так, наверно, и час, и два, если бы не телефон. Его звонок возвратил меня из бездны стыда на землю.
— Малинка? — Бабушка. — Почему ты не сказала мне, что ходишь к психиатру?
— А ты мне говоришь, что ходишь к кардиологу?
— Еще не хожу, но пойду. После того, что сегодня увидела, я постарела на двести лет.
— Я тоже, — призналась я. — Придется поискать другую квартиру, где-нибудь за городом.
— А мне что прикажешь делать?
— Она хоть твоего имени
— Бедная девочка, — посочувствовала бабушка. — И еще этот психиатр, такая стыдоба. Не лучше ли было прийти к бабушке?
— А у тебя есть право выписывать рецепты? — разозлилась я. — Думаешь, мне было легко? Думаешь, я так взяла и пошла, каприза ради? Если бы не Эва, возможно, я до сих пор не выбралась бы.
— Боже, твоя мама была права, — испугалась бабушка. — Это действительно что-то серьезное.
— Ничего серьезного, но мне пришлось проконсультироваться у специалиста. Время от времени я принимаю лекарства, и все становится отлично.
— Такая молодая — и уже на таблетках, — простонала бабушка.
— Не все, бабуля, можно исправить ласковым словом. Иногда приходится проглотить немножечко химии.
— Ну я понимаю, антибиотики, витамины, средства от высокого давления, но от головы? Они же отупляют, разрушают личность!
— Бабушка, ты же видела меня месяц назад, и что? Я изменилась?
— Вот теперь вижу, что да. Когда-то ты была такая энергичная, всю квартиру мне убрала, а в последний раз даже чашки поленилась вымыть.
Я вздохнула. Не буду же я ей объяснять.
* * *
На следующий день, вооружившись картой, я отправилась на поиски фирмы S&MG.
— Рад вас приветствовать. Доминик Вротка.
Я протянула ему руку и автобиографию.
— Малина, — прочитал он. — Очень хорошо. Это имя несет в себе позитивную энергию.
— Да? — поинтересовалась я.
— Оно ароматное, — объяснил он, — пробуждает приятные ассоциации. Клиент, услышав слово «Малина», расслабляется и утрачивает бдительность, и тут-то вы можете его атаковать и выиграть.
— Что, например? — вторично поинтересовалась я.
— Возможности огромны, — потер он руки, — но начнем сначала. Пани Малина, довольны ли вы своей предшествующей карьерой?
— Да в общем, — пробормотала я, — не слишком.
— Вот то-то и оно-то. — Вротка облизнулся. — Немногие из нас довольны своей работой.
— Немногие, — согласилась я.
— Но это возможно изменить, — утешил меня Вротка. — Пани Малина, можно утверждать, что вы сделали шаг в нужном направлении. Шаг к солнечному будущему. И все благодаря нашей фирме «Сексес ент Мани Груп».
— Да? — слегка удивилась я.
— Пани Малинка. — Он снова облизнулся. — В каком возрасте люди у нас выходят на пенсию?
— Женщины или мужчины?
— Ну, скажем, женщины, — уточнил Вротка.
— В возрасте шестидесяти лет, но обычно когда достигают пятидесяти пяти... К сожалению, — вздохнула я.