Вкус вишнёвой лжи
Шрифт:
У меня дрожат пальцы, и я сжимаю их в кулаки. Стискиваю зубы. Да что они тут устроили? Это же статья. Нападение, причинение вреда здоровью. Сколько за это дадут? Если бы отец узнал, во что я ввязываюсь, застрелился бы из своего табельного.
Чёрт, сейчас вообще не время думать об этом.
Костя ранен, и нужно понять, насколько серьёзно.
Бугай сплёвывает, держась за нос, — всё его лицо в крови. Видимо, сломана перегородка. Но это мелочи, по сравнению с ножевым ранением.
— Костян, ты это… — фингал отступает,
— Сука, — сплёвывает Назаров.
Он похож на дикого волка, готово наброситься на обидчиков и разорвать им глотки. Даже мне становится неуютно, глядя на этого парня. Но, неужели, он такой страшный, когда злится, что даже четверо гопников испытывают ужас рядом с ним?
— Валим, пацаны, — командует фингал.
Отступает, пристально смотря на Костю. Только оказавшись на безопасном расстоянии, разворачивается и пускается в бегство.
— Ты на хрена нож достал, дебил? — слышу голос одного из гопников.
— Ну, а чё…
Лишь когда парни скрываются в темноте переулка, Назаров опускает оружие и шумно вздыхает. То ли облегчённо, то ли из-за боли.
Он оборачивается и смотрит на меня, оценивая обстановку, а я так и стою в стороне, не в силах заставить своё тело двигаться.
Нужно подойти к Косте и проверить рану. Оказать первую помощь. Остановить кровь. Давай же, Ира. Ты же, мать его, ходила на медицинские курсы, просто обязана сделать хоть что-то, пока парень не истёк кровью.
— Живая? — спрашивает Назаров.
Я киваю.
Возьми себя в руки, тряпка.
Шаг.
Да, правильно, Ира. Двигайся.
Ещё один.
Ещё.
— Покажи, — напряжённо говорю я, наконец преодолевая это бесконечное расстояние до Кости.
— Да пустяки, — отмахивается, продолжая держаться за бок. — Не в первый раз.
— Давай, показывай! Надо проверить, насколько всё серьёзно, — требую я.
Назаров морщится, вздыхает. Неохотно приподнимает футболку — ткань прилипает к коже, пропитываясь кровью, и нехотя поддаётся его движениям.
Кровь всё ещё сочится, стекая по коже к штанам. Рана глубокая, но нож прошёл прямо по поверхности левого бока, даже не задев внутренние органы. Будто бы просто шов разошёлся на одежде, словно врач собирался сделать операцию, но дальше разрезанной плоти идти так и не рискнул.
— Тебе нужно в больницу, — решительно говорю. — Рану нужно обработать и зашить.
— Никакой больницы, — отрезает Костя. — Ни хрена я туда не сунусь.
— Сдурел? — возмущаюсь. — Тебе повезло, что нож по поверхности прошёл. Но может попасть инфекция. И кровь нужно остановить. Я вызову скорую…
Костя складывает нож и убирает в карман джинс, продолжая прижимать руку к боку, но я вижу, что кровь так и просачивается сквозь его пальцы, не намереваясь останавливается.
Открываю сумочку, доставая сотовый, но Назаров неожиданно
— Я же сказал, никакой больницы! — рычит.
— Да почему? — не понимаю. — Тебе окажут первую помощь. Хочешь умереть от потери крови?
— Да, блять, нельзя мне туда! — повышает голос, заставляя замолчать. Становится неуютно, и я отступаю на шаг назад. Парень мнётся. Осматривается. — Я засвечусь, понимаешь? Они ментов вызовут из-за ножевого. А там недолго и до сына депутата.
Ну, да. Есть вероятность, что врачи сообщат в полицию. Но что теперь с открытой раной ходить что ли? Её в любом случае нужно обработать. Блин… А у меня даже знакомых врачей нет. Может быть, Элли позвонить?
Нет. Хватит мне проблем из-за неё. Нужно всё брать в свои руки.
— Ты в медицине сечёшь что ли? — вдруг спрашивает Костя, осматривая меня.
— Немного…
— Ништяк. Вот ты меня и зашьёшь, — решительно заявляет он.
Парень морщится, снимая футболку. Скомкав вещь, прижимает к ране.
— Что? Я никогда не накладывала швы! — пугаюсь я. — Это нужен хотя бы местный наркоз.
— Да похер, — сплёвывает и протягивает мне сотовый. — Без него справимся. Звони водителю, пусть отвезёт нас. У тебя дома кто есть? Мне к себе нельзя, у меня мать больная…
Качаю головой, пытаясь собраться с мыслями.
— Бабуля, — неуверенно бормочу я. — Но она… спит как убитая.
— Класс. Водка, спирт есть?
— Д..да. Да. Есть, — забираю сотовый.
— Вот и отлично.
Мобильник в крови, но я не обращаю на это внимания. Нахожу номер водителя Элли и звоню ему: прошу приехать по нужному адресу.
— Через десять минут будет.
Скольжу по его обнажённому торсу взглядом, цепляюсь за кровавые отпечатки. Замечаю парочку шрамов в районе рёбер. Да, видимо, Костя не врал, когда говорил, что не впервые получает ножевое ранение.
Татуировка на правой груди в виде пронзённого ножом скорпиона выглядит агрессивной.
— Не ссы, жить буду, — усмехается Костя.
Вот блин, во что же я вляпалась-то. А всего лишь согласилась помочь подруге. Могла бы сейчас мирно спать в постели и не участвовать во всём этом дерьме. Не узнала бы чёртов секрет про сына депутата, не видела бы, как на моих глазах дерутся гопники, а теперь ещё и рану зашивать нужно.
Замечательное приключение.
И теперь я должна привести в дом человека, которого разыскивает полиция. Повезёт, если отцу не приспичит прийти навестить меня в такое время. А он может…
— Ты больной на голову, — констатирую факт. — Безбашенный псих. Боже…
— А ты думаешь, они испугались, что я их ментам сдам, поэтому и драпанули, а, принцесса? — спрашивает Костя.
— Я ничего не думаю, — огрызаюсь я, постепенно расслабляясь после стычки с гопниками. — Кто это вообще был?