Владимир Путин: Четыре года в Кремле.

Медведев Рой Александрович

К марту 2001 года в правительстве была в основном одобрена уже не тактическая программа работы на один-два года, а стратегическая программа на 10 лет, в соответствии с которой в России должен был быть обеспечен ежегодный прирост внутреннего валового продукта (ВВП) в 5%. По заявлению Касьянова, предложенная кабинету программа обобщала многие проекты и учитывала предложения самых разных групп экономистов. Но для России это был слишком скромный проект, который растягивал надолго решение многих самых насущных для страны проблем. Кабинет министров боялся нарушить достигнутую в стране стабильность.

На вопрос группы корреспондентов, не слишком ли скромные цели ставит себе на ближайшие десять лет его правительство, премьер ответил: «Я бы не сказал, что это скромные цели. Если мы говорим о развитии экономики в такой масштабной и разнородной стране, как Россия, где уровень развития одних регионов в десятки раз отличается от других, то за ориентир мы должны брать более умеренные

темпы, как, скажем, в европейских странах, а не как в Гонконге или в Южной Корее. Потому что у нас экономика более вязкая в силу географических и исторических особенностей. Страна огромная, не мобильная. Есть русский характер. Мы долго раскачиваемся или долго запрягаем, а потом медленно поворачиваем, но если поворачиваем, то круто. И поэтому с учетом этих факторов темп роста в 5% — это в два раза больше того, чего хотят добиться и чего добиваются европейские страны. Если нам удастся удержать этот темп в течение десяти лет, то это будет очень неплохой результат. Хочу отметить, что нашей стратегии не нужны ярлыки. Либеральная она или еще какая. Я бы ее охарактеризовал как стратегию, ориентированную на системное внедрение всего комплекса рыночных аспектов в экономике».²⁹

Эти доводы были не слишком убедительны. Темпы развития в европейских странах не могли быть ориентиром для России. Развитые страны в Европе уже достигли высокого уровня благополучия и могли позволить себе более медленные темпы прироста. Но Россия поднимала свою экономику после глубокого упадка, после кризиса, она переводила громадную советскую экономику в новое русло. Тут нужна была осторожность, но не заведомая медлительность.

Стратегическая программа правительства была представлена

В. Путину весной 2001 года. Он не стал вмешиваться сам, но посоветовал привлечь к работе над программой группу специалистов и губернаторов, образованную Госсоветом. Были привлечены к этой работе и академические специалисты. Дискуссий было много, и, видимо, поэтому новая программа правительства не была опубликована для всеобщего сведения и обсуждения. Но она уже тогда легла в основу работы правительства.

В мае 2001 года российская печать отмечала первую годовщину пребывания М. Касьянова на посту премьера. Недоброжелатели Касьянова, а их появилось немало, не могли не видеть экономического роста в стране. Но одни утверждали, что это стихийный процесс, который мало зависит от деятельности российских властей, другие — что экономические успехи страны определялись решениями и деятельностью только президента, но не премьера. Г. Осипов писал в «Известиях»: «Идеи и концепции вырабатываются в Белом доме, но только в двух-трех работоспособных министерствах. Затем в окружении президента идет анализ того, какие решения надо принять, а какие — нет. Касьянов удовлетворился ролью докладчика по темам и почетного председателя на встречах противоборствующих сторон в экономических спорах, которые, как правило, предшествуют совещаниям у президента. Фактически Касьянов ограничился подготовкой документов к таким совещаниям».³⁰

«Президент уже давно лишил страну реального премьера, —-утверждал К. Смирнов из журнала “Коммерсантъ—Власть”. — Управление членами кабинета идет зачастую напрямую из Кремля и без согласия на то главы кабинета. При этом Путин легко обещает разным людям места в правительстве без согласия и согласования с Касьяновым».³¹ Все это также были выдумки падких на сенсации и слухи журналистов. Здесь искажались роль и методы работы как Касьянова, так и Путина. Из тех же кругов в средства массовой информации постоянно забрасывались слухи о скорой отставке М. Касьянова. Чаще других «кандидатов в премьеры» называли Алексея Кудрина и Сергея Степашина. «В ближайшее время, — заявлял Д. Пинскер из “Итогов”, — Михаил Касьянов может быть отставлен со своего поста. Из кремлевских источников приходят сведения о том, что преемником Михаила Михайловича может стать Сергей Степашин».³² «Ждать осталось недолго», — утверждала еще через несколько месяцев газета «Известия».³³ Эти пророчества не сбылись.

В мае 2002 года российская печать отметила второй юбилей пребывания М. Касьянова на посту премьера. Отавным достижением М. Касьянова газеты называли тот вклад, который он внес в создание и удержание стабильности в стране. Отмечалась общая политическая стабильность, стабильность самого правительства

и слаженность его работы. Газета «Известия», которая еше год назад предсказывала скорую отставку Касьянова, удивлялась теперь, его «долговечности» и перечисляла 30 главных достижений правительства: уход от авральной экономики, нормальный ход посевных и уборочных работ, принятие законов о дебюрократизации экономики, движение в сторону прозрачности естественных монополий, сокращение числа спецномеров на автомашинах и т. п. Правда, к каждому из пунктов этого перечня, позаимствованного из аппаратных документов самого правительства, газета давала свой ироничный комментарий. Да, бумаги и документы составляются

в правительстве более квалифицированно. Однако экономика продолжает топтаться на месте. А по мнению политического аналитика Андрея Рябова, «Михаил Касьянов из технического премьера превратился в реального и крупного политика, который возглавляет большой и очень важный политический институт государства. Касьянов научился поддерживать баланс интересов, лавировать между разными центрами влияния и быть адекватным различным запросам как элитных групп, так и массовых запросов общественного мнения».³⁴

Звучала в адрес Касьянова и критика. Даже Владимир Путин несколько раз заметил, что правительство не хочет ставить перед собой амбициозных планов и принимает программы облегченного типа. Были замечания даже по имиджу и стилю поведения и одежды. Как писал стилист А. Тодчук, «Касьянов одевается подчеркнуто модно. Я бы убрал у него некоторые костюмы с блеском и оставил матовые, по ним не видна стоимость костюма. У Касьянова слишком дорогая обувь. Как человек знающий, я вижу: на нем всегда очень дорогие часы, которые стоят не один десяток тысяч долларов, — крупные на крокодиловых ремнях, которые призывно блестят, в отличие от часов президента, который предпочитает недешевые, но скромные образцы. Но ведь премьер — все-таки слуга народа...»³⁵

Главной для журналистов была, конечно же, тема об отношениях Касьянова и Путина. Было очевидно, что между этими двумя политиками уже сложилось определенное разделение труда, которым оба они очень дорожили. Уровень доверия к Касьянову в обществе был достаточно высоким, от 40 до 50%. По своему рейтингу Касьянов существенно опережал С. Степашина, Г. Грефа и А. Кудрина, которых печать считала не только оппонентами, но и возможными преемниками премьера. Но Степашин

уже занимал пост премьера и мало чем отличился. Алексей Кудрин показал себя компетентным и эффективным министром финансов, но не более. Чиновники удивлялись феноменальной памяти и хорошим аналитическим способностям этого министра, но они говорили и о его плохих организаторских способностях, неумении принимать самостоятельные решения и разумно выстраивать приоритеты в работе самого Минфина. Вокруг

А. Кудрина не сложилась ни за два, ни за три года своя команда. Он был слишком мягок с подчиненными и с оппонентами. «Это не лидер, — говорили о нем, — но это идеальный первый зам».

Не слишком отличился в 2000—2003 годах и Герман Греф. Он показал себя слабым политиком и за более чем три года пребывания в правительстве нисколько не расширил собственной базы влияния. Он высказывал множество новых экономических идей и предложений, но ему казалось, что все это можно осуществить, опираясь только на волю и поддержку президента. По отзывам чиновников Белого дома, Г. Греф проявил себя очень плохим администратором. У Грефа слишком много заместителей, и отношения с ними эксперты характеризовали как противоречивые, неустойчивые и неровные. Как выразился один из экспертов, «для работы на очень высоких постах Грефу нужна нянька-поводырь, чтобы сдерживать чрезмерные реформаторские порывы, вести черновую аппаратную работу и успокаивать общественность».

После того как в мае 2003 года наша печать отметила третью годовщину пребывания М. М. Касьянова на посту премьера, стало очевидно, что в нынешнем составе правительства именно М. Касьянов является наиболее сильной фигурой. Та полемика по ряду вопросов финансовой и промышленной политики, которая происходила между премьером и его первыми заместителями весной 2003 года, завершилась компромиссом и не повлияла на положение М. Касьянова. По многим спорным вопросам именно рекомендации Касьянова были приняты В. Путиным. Комментируя как аппаратные, так и политические успехи Михаила Касьянова, газета «Время новостей» писала в самом конце 2002 года: «Мало кто думал два года назад, что такой преуспевающий, но мало известный широкой публике финансовый менеджер, как Касьянов, будет встречать 2002 год в должности премьера. Но сегодня он обрел вес. Причем не только виртуальный, но и реальный. Он приобретал новый имидж незаметно, медленно, но упрямо. Да, премьер Касьянов — скучен, даже очень. Но это по должности. В жизни премьер гораздо больше напоминает человека, а не механизм. Пожалуй, в исполнении Касьянова “скучность” — это сознательно избранный стиль. Именно “скучная тактика” позволила ему стать в итоге безусловным лидером нынешнего кабинета, хотя шансы на это были не очевидны. Касьянов никогда не был близок с президентом Путиным и его питерскими соратниками, которых Путин наделил самыми широкими полномочиями. Но споры не выносились на публику, и мы мало знали о разногласиях в кабинете. В чем-то уступил Касьянов, в чем-то другом — его конкуренты. Но в конечном счете Касьянов стал более тесно сотрудничать с президентом и довольно жестко отстаивать свои позиции внутри кабинета. Учитывая прежние неудачные прогнозы относительно Михаила Касьянова, нет смысла гадать, в каком кресле будет находиться Касьянов через год или через три года. Однако, основываясь на экономической конъюнктуре, можно уверенно утверждать одно: Касьянову и кабинету в целом предстоят трудные времена. Скучно не будет».