Владимир Высоцкий: Эпизоды творческой судьбы
Шрифт:
«Театр Пушкина в июле гастролировал во Львове, потом переехал в Ригу. Туда нас и вызвали. Мы поехали втроем: Высоцкий, я и Портер, а с нами за компанию Тая Додина. У Бурова были съемки в Минске, он приехал позже. Я тоже в Риге одновременно снималась, так что «Свиные хвостики» мы там не репетировали. Меня брали на этот спектакль на роль Вендулки, Высоцкого — на Ржапека, а Портер должен был играть Франтишека (...) Когда Туманова сняли, главным режиссером театра стал Равенских. Он приехал в Ригу и начал с каждым из нас знакомиться.
Володя обговорил с ним работу Изы в театре, и тот ему обещал твердо — это было при мне. Между ними состоялся примерно такой диалог:
— Борис Иванович,
— Я ее возьму.
— Но вы понимаете, это серьезно. Ее просто так срывать нельзя, она там в ведущем репертуаре.
— Володя, я даю слово...
Но потом он свое слово нарушил, и Иза осталась без работы. А Володя продолжал работать в театре, но Ржапека он не получил». (8)
«Володя распределился в театр имени Пушкина, где обстановка в то время была неясная — туда только-только пришел главным режиссером Б. И. Равенских, который согласился взять нас обоих. Я оставила киевский театр и прилетела в Москву (...) Но вышло так, что творческого союза у меня с Равенских не получилось, и в результате я оказалась без работы. А Володя остался в театре, который принес ему гораздо больше огорчений, чем радости, и в котором, на мой взгляд, он как актер не состоялся». (2)
«В спектакле «Свиные хвостики» Володе поручили одну из главных ролей — сначала ее репетировал П. Березов. А режиссером спектакля сперва был В. Н. Власов. Но когда Равенских посмотрел, что там получается, он сказал: «Нет», снял этого режиссера, перераспределил роли, исполнителей и стал репетировать сам. Тут как раз появился в театре В. Раутбарт, который и стал играть роль, первоначально предназначавшуюся Володе, и Высоцкий оказался не у дел.
В этом спектакле были заняты мы все, но в основном в массовках. Это были тяжелые для Володи времена, не безоблачные, как, впрочем, и для всех нас, молодых,— времена ожидания. Все мы ждали работы, а работы не было. Тем более, что Равенских только взял театр, все перетасовал, половину труппы уволил и начал делать свой репертуар. Поэтому, естественно, все ждали: что же дальше будет. А дальше ничего выдающегося — пошел обычный репетиционный период, маленькие роли...» (6)
«Ребята сразу вошли во многих спектаклях в маленькие эпизоды. В театре тогда появилось много молодежи — на конкурс было выставлено 25 человек, и мы пришли, 25 молодых артистов... Это были не принципиальные роли, а скорее по необходимости — надо же было как-то отрабатывать зарплату». (11)
«За последнее время наш театр очень «омолодился». Его труппу пополнили выпускники самых различных актерских школ столицы. Это — способные молодые артисты Лев Барашков, Елена Ситко, Юрий Горобец, Владимир Высоцкий, Тамара Лякина и другие...» (9)
[Сейчас уже практически известны все роли, которые Высоцкий играл в театре имени Пушкина. Ниже мы предлагаем перечень спектаклей, где он участвовал, сыгранные им роли, дату дебюта в каждой из них, краткую характеристику спектаклей по материалам прессы и в некоторых случаях отзывы участников спектаклей и очевидцев об игре Высоцкого.
Сведения почерпнуты из периодической печати, интервью) афиш, программок, буклетов «Театрально-концертная Москва» и документов, хранящихся в театре имени Пушкина, Библиотеке имени В, И. Ленина, Театральной библиотеке, в архивах авторов].
В. Левидова. «Трехминутный разговор», роль: Костя, шофер, дебют — 9 сентября 1960 года.
«Трехминутный разговор» В, Левидовой целиком посвящен молодежи. В этой яркой комедии в острой форме поставлена проблема выбора пути после окончания средней школы. Как быть? Что делать дальше? — вот вопросы, затронутые в этом спектакле». (16)
«Я там играл Игоря Викентьевича, а Володя роль шофера Кости. Это
Альдо де Бенетти. «Доброй ночи, Патриция», роль: фотокорреспондент [7] , дебют — 15 сентября 1960 года.
«Буржуазный фарс с альковными похождениями героев. Эффектная завязка — вора ошибочно принимают за любовника жены министра, Патриции Аансен. Взломщик Альберто делает головокружительную карьеру: он — друг самого министра, перед ним заискивают дипломаты, журналисты...» (17)
«Володя бегал по сцене с блокнотом. Там был проход главной героини — ее играла Светлана Тарасова,— а они, и журналист, и фоторепортер, бегут за ней: один пытается взять интервью, другой щелкает фотоаппаратом. Роль у обоих совершенно без слов — фактически одна и та же роль. И всего одна сцена». (11)
7
В мае 1962 года Высоцкий играл роль журналиста.
Б. Горбатов. «Дороги жизни», роль: красноармеец Ляшенко, дебют — 17 сентября 1960 года.
« Это спектакль о гражданской войне и послевоенном времени, Я там читал «от автора». Единственная мизансцена, которую я помню с участием Володи: там один занавес был не основной, а сценический. Я читал текст перед этим занавесом, а за ним стояли красноармейцы с винтовками, и их сзади подсвечивали. Получались очень четкие силуэты». (6)
В. Высоцкий в художественном фильме «Карьера Димы Горина». Осень 1960 г.
«Мы там в массовке изображали толпу комсомольцев, а Володя был в группе красноармейцев. Но у него был текст — он что-то говорил о главном герое». (8)
А. Н. Толстой. «Изгнание блудного беса» — 27 сентября 1960г. [8] . ...В народной сцене 3-го действия заняты артисты театра...
«В центре спектакля — церемония обряда. Богомольцы, странники, калики перехожие, юродивые, монахини с трепетом следят за старцем [Старца играл Б. Чирков.— Авг.]». (18)
8
В этот день согласно объявлению в «Вечерней Москве» спектакль впервые в сезоне 1960/61 года шел на сцене театра имени Пушкина. У Высоцкого не было конкретной роли, и в перечне исполнителей он не указан, но можно предположить, что, будучи введенным до этого в три спектакля (а в эпизоде участвовала вся труппа), Высоцкий сыграл и здесь.
«Там почти вся труппа была занята — колоссальная массовка. Все мы прыгали — изгоняли беса. И выше всех Ф. Г. Раневская — она вообще как бы возникала над толпой. У нее была центральная роль. А ни у кого из нас ролей не было — абсо лютно бессловесное присутствие на сцене, вроде мебели». (8)
«В сцене изгнания беса мы изображали народ. Все мы выходили, одетые в крестьянскую одежду, и нашей основной задачей было: друг на друга не смотреть, чтобы не рассмеяться. Ребята одевались так, что глядеть без смеха было нельзя — либо у них все торчало во все стороны, либо закутывались так, что невозможно было узнать, кто же рядом с тобой стоит». (11)