Владыка
Шрифт:
— Владимир!
Обернулись мы оба. Звал меня Ползунов. Таким растерянным я его не видел ещё никогда.
— Чего?
— Катерину Матвеевну утащил чёрт.
— Как, опять? А каким образом этот чёрт сюда попал, дворец ведь защищен от нечисти?
— Ах, да нет же! Прости, что путано говорю, нахожусь в недоумении. Здесь ведь бал-маскарад, и Катерину Матвеевну пригласил на танец некто в костюме и маске чёрта. Я позволил ему это сделать — видел, что ей очень хочется потанцевать. Другой господин, подошедший к Катерине Матвеевне пригласить на следующий танец, выглядел
Побледневший Разумовский схватил меня за плечо, уже не чинясь, и жарко зашептал на ухо:
— Вот оно, Владимир! Вот что они задумали!
— Какая-то чрезвычайно долбанутая задумка, — откровенно высказался я. — Чтобы убрать меня, нагнать полный зал чертей?.. А если я, по их плану, погибну — кто этих чертей отсюда уберёт?
Обижаться Разумовский не стал. Понял меня прекрасно: из всех имеющихся здесь сегодня охотников я — сильнейший. И если даже мне не сдюжить, то что уж говорить об остальных. Однако Разумовский меня ещё и удивил.
— Да при чём тут черти! Черти — это, право, ерунда.
— Согласен, если будут Знаки работать.
Я потрогал рукоятку меча, торчащую из-за спины. Зовите меня старомодным, но оружие предпочитаю всегда носить с собой. Своя ноша не тянет, а случаи бывают разные. Даже, как показывает практика, на императорских балах.
— Владимир, ты не понимаешь! Чёрт там, сам дьявол или царь морской — не важно. Тебе нанесли оскорбление.
— Когда успели?
— По этикету первый танец дама танцует с тем, с кем пришла, со своим кавалером.
— Оу… — Я в задумчивости почесал подбородок. — Ну… Кгхм… А Катерина Матвеевна, что же, о таком не знала?
— Исключено, не могла не знать. Такая семья, такое воспитание…
— Какие все кругом конфликтные — ужас. На бал приходишь, а тебя сразу оскорбляют. Придётся всех опять убивать, эх… А я на этой неделе не планировал, между прочим, до Воеводы прокачиваться. Думал, в начале следующей. Опять всё наперекосяк, тьфу!
«Тьфу!» я сказал слишком громко. Проходящая мимо пара на меня покосилась с ужасом. Кажется, я только что страшно нарушил какие-то ещё правила этикета.
— Знаки мне включай, — бросил я Разумовскому и, краем глаза уже поймав короткий кивок, пошёл по лестнице вверх.
Ползунов спешил рядом со мной.
— Ничего не понимаю, — бормотал он. — Это черти? Или не черти? И если черти, то как?..
— Гадать можно бесконечно. Узнаем наверняка — так интереснее. И эффективнее.
Но когда я вошёл в зал, мой боевой пыл поугас. Прямо как в каламбуре поручика Ржевского: «Народу — тьма. И у всех сифилис».
Катерину Матвеевну среди танцующих пар я обнаружил быстро. И так же быстро понял: что-то не так. Слишком уж заливисто и самозабвенно она смеялась в объятиях самого натурального чёрта. Я перевёл взгляд туда, где томились в ожидании следующего танца непригодившиеся мужчины. Раз, два, три… десять. Десять ещё чертей я насчитал
Музыка закончилась, и пары остановились. Как раз так удачно, что Катерина Матвеевна со своим «кавалером» очутилась в поле моего зрения. Они разошлись. У моей невесты раскраснелись щёки, глаза блестели.
— Сударь! — сказал я так, чтобы мой голос услышал каждый, находящийся в этом зале. — Мне тут намекнули, что вы изволили нанести мне оскорбление.
Я медленно приближался к чёрту. Теперь мог видеть, что на нём совершенно точно маска. При том, весьма похабно сделанная. Нет, к качеству претензий нет, а вот к аутентичности — очень даже. Делал человек, который, на его счастье, реальных чертей не встречал никогда.
— Неужели? — хихикнула маска. — Ну, тогда я жду от вас вызова, сударь!
— Нет, сударь, — улыбнулся я. — Вы чего-то не понимаете. Вы оскорбили не столько дворянина, сколько охотника. Так что если у вас был план со мной стреляться — разочарую.
И я выдернул из ножен сверкающий меч.
— Спасите! — заверещал замаскированный и подпрыгнул. — Помогите!
Он подпрыгнул ещё раз. Приземлился с такой силой, будто копытами хотел пробить пол. Маневр, хорошо мне знакомый. Под землю провалиться пытался. Да только не учёл, что все эти выкрутасы уж здесь-то, в императорском дворце, точно не работают.
Я замахнулся мечом. Чёрт упал на спину и пополз от меня прочь, смешно отталкиваясь копытами. Кто-то засмеялся, и его тут же поддержали. Народ, видимо, решил, что это — костюмированное представление, идейное продолжение бала-маскарада.
На Катерину Матвеевну я взглянул мельком, проходя мимо, и обнаружил, что она приходит в себя. Стоит с растерянным видом и часто моргает. Значит, морок какой-то наслали. Ну, сейчас я вам. Давайте-ка проверим, успел ли Разумовский отключить блокировку Знаков.
Удар!
Маска разлетелась в клочья, обнажив лицо… Нет, рыло. Рыло, блин.
— А ты остряк, — оценил я. — Чёрт в маске чёрта. Комар носа не подточит, план — огонь. И что могло пойти не так?
— Не губи! — заверещал чёрт. — Я не виноват! Это всё он!
Мохнатый палец указал в толпу. Я повернул голову и увидел там смертельно побледневшего старого пердуна в длиннокудром парике и шикарном фиолетовом камзоле. Пердун попытался скрыться с места своего окончательного и бесповоротного фиаско бегством. Однако его моментально скрутили и ткнули мордой в пол два добрых молодца. К ним приблизился размеренным шагом Разумовский.
— Как я и подозревал, господин Стахиев, — сказал он. — Ваша подлость не знает границ. Интриги интригами, но притащить на императорский бал нечисть, нарушив безопасность дворца… Я не судья, но рискну предположить, что вы отправитесь на виселицу, а ваш род попадёт в опалу. Вы проиграли ставку.
Господин Стахиев тихонько завыл. Разумовский поморщился и скомандовал:
— Уберите его.
Предателя утащили.
— А можно меня тоже убрать? — пропищал чёрт. — И братиков моих. Мы же ни в чём не виноватенькие. Нас этот плохой человек заставил…