Власть книжного червя. Том 3
Шрифт:
Том 3 Глава 269 Начальные иллюстрации
Том 3 Глава 270 Пролог
— Почему бы нам теперь не поговорить в другом месте? — предложила Розмайн, указав взглядом на дверь потайной комнаты покоев директора приюта.
Это было сигналом, что формальный разговор подошёл к концу. Вслед за Франом Бенно и Марк прошли в потайную комнату. Там Розмайн могла разговаривать как Майн, а не как приёмная дочь герцога. Поэтому в потайной комнате могли присутствовать
Розмайн родилась в семье бедных простолюдинов, некоторое время была священницей-ученицей, а теперь стала приёмной дочерью герцога. В результате всего этого её здравый смысл стал странным. Даже Бенно, несмотря на то, что уже давно знал её, не мог предугадать, что она может выкинуть, а потому было необходимо обсуждать их планы в месте, где не требуется использовать эвфемизмы. И что беспокоило Бенно больше всего, так это то, что теперь, когда она стала приёмной дочерью герцога, любая брошенная ею фраза могла иметь огромные последствия.
— Господин Бенно, пожалуйста, присядьте здесь, — сказал Фран.
Бенно сел на предложенный Франом стул, а Марк встал позади него. Только после того, как Розмайн, в соответствии с дворянским этикетом, первой отпила чай, обсуждение началось. Когда Гил отправился в Илльгнер, вместо него в потайной комнате начал прислуживать Фран, и это привело к тому, что обычаи дворян стали укореняться даже здесь.
Внезапно Бенно стало не по себе. Он подумал, что если их стиль общения в потайной комнате и дальше продолжит постепенно меняться, то как долго она сможет служить местом для деловых обсуждений? Розмайн требуется научиться общаться с использованием дворянских эвфемизмов как можно скорее, иначе у них всех возникнут большие сложности.
— Итак, о чём ты хочешь поговорить на этот раз? — поставив чашку, начал разговор Бенно. — Я слышал, что закончены работы над новым видом бумаги.
Фран положил на стол гладкую блестящую бумагу и письмо. Маска дочери дворянина мгновенно спала с лица Розмайн. Она гордо заулыбалась, а в её золотых глазах вспыхнул огонёк.
— Господин Бенно, это новая бумага, которую я недавно получила из Илльгнера. Не могли бы вы передать бумагу в чернильную мастерскую, чтобы Хайди её исследовала? Из-за того, что поверхность гладкая, я бы хотела, чтобы Хайди проверила, прилипнут ли к такой бумаге цветные чернила.
— Хорошо, — согласился Бенно.
Пусть Бенно и послал Лутца и остальных в Илльгнер, но предполагал, что времени им хватит лишь на то, чтобы научить местных делать бумагу. Он не ожидал, что
— Хотела бы и я присоединиться к исследованию… — пробормотала Розмайн.
— Каждый из нас должен заниматься своим делом. Исследование чернил — работа не для приёмной дочери герцога. Просто продолжай наращивать влияние в благородном обществе и следи за своим здоровьем, чтобы не падать в обморок. Твоя задача — не позволить конфликтам между дворянами помешать развитию полиграфии, понимаешь?
Чтобы Розмайн внезапно не натворила что-нибудь, не задумываясь о последствиях, Бенно сразу же предупредил её не делать ничего лишнего и не вмешиваться в чужую работу. Конечно, такие предупреждения редко помогали, и в результате Розмайн делала всё по-своему, но всё же стоило, по крайней мере, попытаться.
— Заниматься бумагой намного веселее, чем иметь дело с дворянами, но с тех пор, как взялась за это дело, я поняла, что защищать полиграфию — мой долг. Я сделаю всё, что в моих силах, — сказала Розмайн, угрюмо надувшись.
Бенно понимал, что для того, чтобы соответствовать занимаемому положению, Розмайн приходилось очень много работать. Во время посещения замка торговцам требовалось следить за своей речью и поведением, что было нелегко, хотя они и не проводили там много времени, а вот Розмайн, простолюдинке из бедной семьи, ставшей приёмной дочерью герцога, приходилось жить там в окружении прислуживающих ей дворян. Эта не та ситуация, к которой можно приспособиться, приложив лишь немного усилий.
— Да, пожалуйста, защищай полиграфию и впредь… Вернёмся к делу, — предложил Бенно и попробовал свернуть бумагу, после чего посмотрел на просвет и потряс, отчего та издала необычный звук. — Эта новая бумага довольно плотная, да? Как ты планируешь её использовать?
— Я собираюсь применять её для изготовления игральных карт. Так ими будет проще пользоваться, — ответила Розмайн.
В настоящее время для игральных карт использовались тонкие дощечки, но, похоже, она намеревалась заменить их на эту бумагу. Розмайн совершенно не задумывалась, что этим отнимет у «мастерской Инго» ежегодную работу по изготовлению дощечек для зимнего рукоделия приюта. Бенно задался вопросом, следует ли ему указать на это ради Инго или позволить Розмайн мыслить свободно, не отягощая себя мыслями о последствиях её действий для других.
— Похоже, главному священнику очень понравился харисэн, вот только я совсем не хочу, чтобы он всё время бил им меня по голове. Господин Бенно, вы не представляете, как жестоко главный священник со мной обходится, — принялась жаловаться Розмайн, в красках описывая, как немилосердно обошёлся с ней главный священник, когда она получила бумагу из Илльгнера.
Бенно мысленно простонал. Он был просто не в силах всё это слушать. Понимая, что стоящий позади него Марк сейчас весело улыбается, он почувствовал себя глупо. Бенно осознал, что ему незачем было беспокоиться о возможных последствиях. Розмайн в любом случае продолжит изобретать одну странную вещь за другой. Даже если Инго потеряет одну работу, больших проблем это ему не доставит.