Властелин колец
Шрифт:
– Возвращайтесь! Возвращайтесь! — донесся до него из темноты возбужденный вопль Сэма.
– Не могу! — отозвался Фродо. — Я ничего не вижу! Тут совсем не за что ухватиться. Мне и пошевелиться–то невмоготу!
– Как же быть, господин Фродо? Как быть? — заорал Сэм, перегибаясь через край с риском покатиться вниз.
Что с хозяином? Почему он ничего не видит? Стемнело, конечно, изрядно, но ведь не настолько же! Сам он вполне сносно различал внизу фигурку Фродо — серую, одинокую, распластанную на скале. Но добраться до него было невозможно.
Над головой снова прогромыхало; хлынул дождь. По утесу, слепя хоббитам глаза, ударили
– Сейчас я спущусь к вам! — крикнул Сэм, хотя понятия не имел, чем он поможет хозяину, если спустится.
– Нет, нет! Обожди! — откликнулся Фродо уже громче. — Я скоро приду в себя. Мне уже немного лучше. Не спеши! Все равно без веревки ничего не выйдет.
– Веревка! — ахнул Сэм и вне себя от радости и возбуждения завопил: — Ах я балда! Да меня повесить надо на этой веревке, чтоб другим неповадно было! Голова ты садовая, Сэм Гэмги, как говорил мой Старикан, и это подлинные его слова! Веревка!..
– Перестань болтать чепуху, — крикнул Фродо, не зная, смеяться или сердиться. — При чем тут твой Старикан? Или ты хочешь сказать, что у тебя в кармане завалялся кусок веревки? Так давай тогда его мне!
– Точно, господин Фродо! В мешке она у меня. Сотни верст волоку на горбу, а тут забыл начисто!
– Ну так кончай болтать и кидай сюда конец!
Сэм в один миг развязал мешок и учинил там обыск. На дне и впрямь отыскался моток шелковистой серой веревки, сплетенной лориэнскими эльфами. Сэм бросил один конец хозяину. Завеса тьмы немного поднялась. А может, зрение начало возвращаться? Он ясно увидел конец веревки, брошенный ему Сэмом; веревка покачивалась на ветру, и Фродо почудилось, что от нее исходит слабое серебристое сияние. Взгляд нашел наконец опору, и головокружение прекратилось. Поймав конец, хоббит обвязал себя веревкой и обеими руками крепко ухватился за нее.
Сэм отступил и уперся ногами в пень, торчавший локтях в двух от обрыва. То подтягиваясь, то переступая ногами по склону, Фродо выбрался наверх и без сил рухнул на камни.
Вдали по–прежнему ворчало и громыхало. Ливень и не думал кончаться. Хоббиты отползли в глубь ущелья, но это не помогло. По дну уже бежали тоненькие струйки; вскоре они собрались в бурный поток, плескавший и пенившийся на камнях. С обрыва хлестало, как из водосточной трубы на великаньем доме.
– Меня бы там затопило или, чего доброго, смыло вниз, — поежился Фродо. — Счастье, что нашлась веревка!
– Счастье было бы, сообрази я чуть раньше, — раскаивался Сэм. — Помните, хозяин, как мы уходили из эльфийской страны? Они в каждую лодку положили по мотку. Мне эта веревка сразу приглянулась. Так что я взял один моток и упаковал к себе. Теперь кажется, что это много лет назад было! «Пригодится не раз» — так сказал мне об этой веревке Халдир. А может, кто другой, не помню. И он был прав.
– Жаль, что я сам об этом не подумал, — посетовал Фродо. — Слишком я спешил, когда уходил от наших. Все летело кувырком. Эх, будь у нас побольше веревки, мы запросто могли бы спуститься! Посмотри, Сэм, сколько в твоем мотке локтей?
Сэм принялся медленно наматывать веревку себе на локоть.
– Пять, десять, сорок… Не меньше восьмидесяти, господин Фродо!
– Кто бы мог подумать?! — обрадовался Фродо.
– Вот то–то же! — подхватил Сэм. — Удивительный народ эльфы! С виду веревочка вроде тонкая, а на самом деле поди разорви! Зато мягкая как пух и места почти не занимает. А уж легкая!.. Удивительный народ,
– Восемьдесят локтей… — прикинул Фродо. — Должно хватить! Если до ночи гроза кончится, попробую спуститься!
– Дождь уже на убыль идет, — заметил Сэм. — Но все–таки стоит ли рисковать в такую темень, господин Фродо? Вы, может, уже забыли тот крик из тучи, а у меня он до сих пор в ушах стоит. Ну чисто Черный Всадник! Только в небе… Видно, они и летать мастаки! Давайте–ка заляжем в этой расселине да и переждем до утра — вот что я подумал!
– А я думаю, мне здесь и минуты лишней нельзя оставаться! Из–за болот смотрит Черная Страна, а я тут, на самом виду!
С этими словами Фродо вскочил и решительно направился к выходу из ущелья. На востоке небо постепенно расчищалось. Лохматые, набухшие влагой тучи поднялись выше. Буря простерла крыла над Эмин Муйлом. Там темная мысль Саурона задержалась чуть дольше, а потом, повернув на запад, градом и молниями обрушилась на долину Андуина, заволакивая Минас Тирит мраком и грозя войной. Затем, снизившись над горной цепью и склубившись одной огромной тучей, гроза медленно двинулась за Гондор, к границам Рохана, и роханские всадники, скакавшие в этот час на юг, увидели на горизонте ее черные бастионы, ползущие вслед заходящему солнцу. Но здесь, над зловонными болотами и каменной пустыней, снова открылось темно–синее небо, и вскоре в нем замерцало несколько бледных звездочек — словно крохотные белые дырочки в наброшенном на половинку луны покрывале.
– Как хорошо снова быть зрячим! — воскликнул Фродо, дыша полной грудью. — Поверишь ли, мне на минуту показалось, что я ослеп. От молнии, наверное, или от чего–нибудь похуже. Я ничего не видел, ну вот ни на столечко, пока у меня перед глазами не закачалась эта серая веревка. Мне даже померещилось, что она светится.
– В темноте она словно из серебра, — подтвердил Сэм. — В первый раз я даже и не заметил. Правда, не помню, чтобы я ее хоть раз доставал из мешка, — как положил, так она и лежала. Если уж вы так настаиваете, чтоб мы сегодня слезли, то скажите мне, что вы будете делать с веревкой. Восемьдесят локтей… Вроде должно хватить, если вы правильно прикинули.
Фродо задумался.
– Обвяжи ее вокруг этого пня, да покрепче, — велел он. — На этот раз я, наверное, дам тебе волю — лезь первым. Я буду тебя спускать, а ты знай отталкивайся от скалы. Если ты разок–другой позволишь мне отдохнуть и задержишься на каком–нибудь выступе, это делу только поможет. А когда окажешься внизу, я спущусь следом. По–моему, я уже в полном порядке.
– Хорошо, — ответил Сэм без особой радости. — Раз надо, значит, полезу.
Он обвязал веревку вокруг пенька, закрепил другой конец у пояса и неохотно повернулся к обрыву, готовясь ко второй попытке.
Спускаться оказалось далеко не так страшно, как он ожидал. Веревка внушала какое–то особенное доверие, — правда, Сэм все равно предпочитал зажмуриваться, если его взгляд нечаянно падал вниз. Один раз стена сделалась совсем гладкой и куда–то ушла; Сэм потерял опору и всей тяжестью повис на серебряном шнуре. Но Фродо опускал его медленно и равномерно, так что все обошлось. Больше всего Сэм боялся, что веревка кончится, а прыгать будет еще высоко. Но когда он встал на ноги и крикнул «Готово!», у Фродо в руках оставался еще изрядный кусок веревки. Голос своего спутника Фродо слышал отлично, но самого Сэма разглядеть не мог — серый эльфийский плащ растворился в сумерках.