Властелин Времени
Шрифт:
Снова раздался настойчивый стук в дверь.
Двеллер, затянув шнурок на мешке, подошел к двери и отпер ее. Замок на двери представлял собой как преимущество, так и угрозу. Если капитан или команда обнаружат, что он пользуется этим приспособлением, им неизбежно захочется полюбопытствовать, что же такое он скрывает. С другой стороны, если кто-то посторонний решит просто вломиться в дверь, замок даст шанс хотя бы спрятать то, над чем он работал.
Он открыл дверь как раз в тот момент, когда Краф уже собирался снова в нее постучать.
— Я уж думал,
Потолки на корабле были низкими, и рослому волшебнику приходилось сгибаться в поясе, чтобы пройти в дверь.
— Нет, — Джаг отошел, пропуская его в каюту. — Я работал.
Краф кивнул.
— Помешал, наверное? Я могу зайти попозже.
Такая предупредительность со стороны волшебника крайне смущала двеллера. С тех пор как оказалось, что только он в состоянии держать в руках камни, представлявшие собой часть Книги Времени, между ними многое изменилось. Краф стал выказывать ему куда большее уважение, однако вел себя теперь с ним довольно отстраненно.
— Ничего страшного, — сказал Джаг, добавив про себя: «Только и ничего хорошего тоже».
Краф вошел, держа в руке шляпу, которую двеллер выловил из канала Черепов; на вид она не так уж и пострадала.
Каюта была маленькая; в ней едва хватало места для гамаков Джага и Рейшо и маленького откидного столика. Но двеллер был уверен, что Краф немало заплатил за те три каюты, которые он и его спутники занимали на судне. Джаг слышал, как посмеивается команда насчет того, что офицерам пришлось селиться по двое, освобождая место для пассажиров, которым некуда девать денежки.
Двеллер не спрашивал, где волшебник добыл средства на проезд и на все закупленное на берегу, включая новые боевые доспехи для Кобнера — их даже успели специально подогнать по мерке гнома.
Стул в каюте был только один.
— Может быть, предложить вам стул, — начал Джаг, чувствуя все нарастающую между ним и Крафом неловкость.
— Ничего, я посижу в гамаке, — сказал волшебник.
Чтобы добраться до него, ему потребовался всего шаг. Из-за малой высоты помещения гамак висел так низко, что колени старика доставали почти до подбородка.
Двеллер невольно подумал, что уж больно неуклюжая получилась поза для одного из самых грозных волшебников в мире. Он сел за стол.
— Вам удобно?
Краф махнул рукой.
— Пустяки, все в порядке.
«Да уж, — подумал Джаг, — сидеть в такой позе, я-то знаю, удовольствие не из больших». Но возможно, это и к лучшему: так Краф долго здесь не задержится.
Волшебник окинул взглядом крошечную каюту в поисках того, куда можно пристроить шляпу, и наконец просто опустил ее на пол.
— Я хотел с тобой поговорить, — начал он.
— О чем же?
— Мы, похоже, достигли некой мертвой точки, — хмуро произнес Краф. — Признаюсь, я не уверен, как быть дальше. Если мы хотим достигнуть своей цели, нам надо действовать сообща.
— Мы так и делаем…
— Но ты мне не доверяешь.
Двеллеру хотелось опровергнуть эти слова, и не столько потому, что он боялся волшебника (хотя
— Это так, — вздохнул он.
Волшебник кивнул и, отводя взгляд, добавил:
— Учитывая то, что ты обо мне знаешь, подобное неудивительно. Просто я не рассчитывал, что дела пойдут именно так. И тот факт, что я не могу коснуться этих камней, только все осложняет.
— Каким образом?
— Тебе известно, что больше никто не может взять их в руки — ни я, ни кто другой.
— Известно. Только не вижу, в чем тут осложнение.
— В этом и есть, — сказал Краф. — Если бы я мог их у тебя забрать или нанять для этого кого-нибудь другого, но отказался бы от подобного поступка, тогда, возможно, я сумел бы вернуть хотя бы часть твоего доверия.
— Да, пожалуй, вы правы.
— И, боюсь, проблема эта неразрешима.
— Мы можем не обращать на нее внимания, — заметил двеллер. — Мы все это время так и поступали.
— Но недоверие все равно остается прежним.
Джаг не мог с этим не согласиться.
— А ведь может настать такой момент, что тебе будет необходимо мне доверять.
— Надеюсь, что нет, — отозвался двеллер.
— Однако подобная возможность тем не менее существует.
— Ну, в таком случае нам придется соблюдать особую осторожность.
Воцарилось напряженное молчание, которое нарушал только скрип палубных досок и шум бьющихся о корпус корабля волн. Сверху слышно было, как перекрикиваются матросы.
— Это все? — спросил наконец Джаг.
— Нет. У меня был к тебе еще один вопрос. Ты прочел дневник, который Рейшо нашел в кармане мертвеца, попавшего в ловушку?
— Да.
— И кто он был такой?
Двеллер коротко рассказал все, что сумел узнать об этом человеке. При жизни Лиггон Фарес любил наживу и был полон осознания собственного величия. В его дневнике были описаны события его путешествия из Торвассира; особое внимание уделялось подсчету оскорблений, которые он вынужден был сносить от кучеров, служанок и хозяев таверн. Он собирался, когда достигнет достойного положения, с ними всеми рассчитаться и даже составил в конце дневника список своих будущих жертв.
— И он знал о первой части Книги Времени, — сообщил наконец Джаг.
— Откуда он получил эти сведения?
— Насколько я понял, из тех же источников, что и Великий магистр. Он пишет об этом без особых подробностей, но я удостоверился, что почти все они совпадают. Но некоторые упомянутые им труды Великому магистру знакомы явно не были.
— Из чего можно сделать вывод, что у этого Лиггона Фареса имелся доступ к книгам, которых не было в распоряжении Вика, — сказал Краф.
Двеллер кивнул.