Влюбиться в дьявола
Шрифт:
Рено окинул взглядом зал совещаний, пытаясь оценить свои шансы на успех. Лорды, разбившись на отдельные кучки, оживленно, даже горячо беседовали между собой. Время от времени кто-то из них оборачивался в его сторону, но на их серьезных лицах при этом проступало лишь любопытство. Никто не улыбался ему, никто не поддерживал его ни дружелюбным кивком, ни добрым словом.
Рено стиснул зубы и сжал кулаки, чтобы подавить волнение.
В эту минуту рядом с председателем возникла фигура его противника. Дядя Беатрисы начал выступать, но его голос был настолько тих и слаб, что
Рено стало жаль его. Реджинальду было около шестидесяти лет. Приземистый, тучный, с багровым лицом, не очень хороший оратор. К своему удивлению, Рено с трудом вспомнил его в числе своих родственников, присутствовавших на торжественном обеде в честь окончания им Кембриджа.
Дядя Реджи был скромным, незаметным человеком. Кроме того, он происходил из побочной ветви Бланшаров, в то время как Рено был только прямым наследником, молодым, энергичным и смело шел к своей цели.
Реджинальд запнулся и замер. Впрочем, после выступления Рено он мало, что мог сказать. В основном его защита сводилась к простому логическому утверждению: раз он носит титул графа, значит, он и есть граф. Увидев его замешательство, председатель кивнул и предложил ему сесть. Дядя Беатрисы с явным облегчением занял свое место среди собравшихся.
Лорд Трэверс встал и потребовал внимания присутствующих.
Кровь застучала в висках Рено, слова председателя долетали до его слуха как будто издалека. Он прислушался, и радостная, счастливая улыбка озарила его лицо.
— …парламентская комиссия, разобравшись во всех обстоятельствах вышеуказанного дела, просит нашего всемилостивейшего короля, его величество Георга III, вернуть титул графа Бланшара его законному владельцу Рено Майклу Полу Сент-Обену.
Председатель продолжал перечислять другие титулы, но Рено уже не слушал, а сидел, блаженно улыбаясь, охваченный радостью долгожданной победы. Один из лордов, сидевших позади него, дружески похлопал его по плечу, другой, сидевший неподалеку, наклонился и одобрительно сказал: «Отличная речь, Бланшар».
О Господи, до чего же приятно было слышать, как тебя титулуют графом! Едва председатель закончил говорить, как Рено почтительно встал. Вокруг сразу поднялся невероятный шум. Казалось, что все хотели поздравить графа Бланшара. У Рено даже закружилась голова. Люди, которые час назад едва замечали его, теперь считали своим долгом выразить почтение законному графу.
В один миг он превратился из жалкого сумасшедшего в одного из самых богатых и могущественных лордов королевства и был приобщен к высшей государственной власти. Да, Беатриса права. Обладая таким могуществом, он может принести немало пользы стране. Теперь он властен над добром и злом и сделает все, чтобы справедливость восторжествовала.
Поверх голов окружавших его людей он увидел возле выхода из зала одинокую фигуру Реджинальда. Его время прошло, он проиграл. Их взгляды встретились, и Рено улыбнулся ему. Он хотел к нему подойти, как-то утешить, но пробиться сквозь толпу
Вердикт был вынесен, лорд Трэверс лично сошел вниз, чтобы поздравить Рено.
— Дело сделано, не правда ли? Я отдам распоряжение секретарю, чтобы тот направил официальное прошение его величеству.
— Что касается прошения… — отозвался Рено.
Но вдруг все от самых дверей засуетились, заволновались. В зал вошел высокий, краснощекий молодой человек с поразительно голубыми глазами.
— Ваше величество! — воскликнул пораженный лорд Трэверс. — Чем обязаны? Такая честь!
— Пришел подписать бумаги, — ответил король Георг и как бы про себя заметил: — Какое убогое помещение! — Повернувшись к Рено, король дружески спросил: — Так это вы Бланшар?
— Так точно, ваше величество, — с низким поклоном ответил Рено.
— Вы были в плену у краснокожих дикарей, как рассказывал мне сэр Алистер Манро. Вы немало испытали и увидели, не так ли? Нам будет приятно, если вы расскажете о своих похождениях за чашкой чая. Возьмите с собой вашу жену.
Рено подавил довольную усмешку и поклонился еще ниже:
— Благодарю вас, ваше величество.
— Итак, где прошение? — спросил король деловым тоном, как бы спускаясь с небес на землю.
— Ваше величество, вы пришли подписать прошение? — удивленно воскликнул лорд Трэверс и щелкнул пальцами, призывая к себе секретаря. — Уолтер, быстро перо и бумагу. Приготовь сегодняшнее прошение на подпись его величеству.
Секретарь стремительно выскочил из зала.
— И заодно пусть подготовит судебное решение, чтобы вы, Бланшар, могли заседать в палате лордов, — энергично произнес король Георг.
Один из ливрейных лакеев устремился следом за секретарем.
— Я вижу, ваше величество как следует, приготовились к встрече, — натянуто произнес лорд Трэверс. — Если бы ваше величество соблаговолили известить меня о своих намерениях заблаговременно, то все бумаги были бы приготовлены заранее. Ну что ж, сегодня придется работать быстрее.
— В самом деле? — удивился король.
— Да, сэр, — меланхолично отозвался лорд Трэверс. — Сейчас идет заседание палаты лордов.
— Какого черта вам здесь надо? — закричал в гневе лорд Хасселторп. Сэмюел Хартли забрался в карету и, как ни в чем не бывало, уселся напротив него.
— Прошу извинить меня, — ответил Хартли. — Мне показалось, что, увидев, как я машу рукой, вы специально остановились, чтобы подхватить меня.
— Что?! — воскликнул Хасселторп и выглянул из окна. Они доехали почти до лондонских предместий. — Это что, ограбление? Вы захватили мой экипаж?
— Ничего подобного. — Хартли пожал плечами и, скрестив руки на груди, уселся поглубже, вытянув перед собой ноги. — Я увидел, как ваша карета останавливается, и решил попросить подвезти меня. Вы не против?
— Конечно, против! — вне себя от возмущения кричал Хасселторп. — Я должен присутствовать на собрании палаты лордов в Вестминстерском дворце.
— Да что вы? — притворно удивился Хартли. — Скажите вашему кучеру, чтобы он поторапливался. Ведь он уехал в противоположную сторону.