Влюбленные

Браун Сандра

Доусон наградил старшего детектива презрительным взглядом.

— Так вы наконец убедились, что Берни и Карл — одно и то же лицо? Мои поздравления, детектив. Вы делаете успехи!

К счастью, Такеру хватило соображения изобразить смущение, да и Амелия успела взять Доусона под локоть. Это помешало последнему броситься на детектива, который посмел усомниться в опыте и знаниях Хедли. Доусон, правда, все же произнес в адрес Такера несколько нелестных слов, но слышала их только Амелия.

Некоторое время назад Доусон пытался убедить ее вернуться на берег, к детям. Он знал, что там она будет в безопасности, однако ей не хотелось оставлять его одного, и в глубине души Доусон был этому рад. За последние часы он окончательно убедился, что не ошибся,

когда утверждал, что у Амелии есть прочный внутренний стержень, который не позволяет ей склоняться перед обстоятельствами, какими бы тяжкими они ни были. Глядя на нее сейчас, Доусон и сам чувствовал себя сильнее. Пока она была рядом, он мог с легкостью выдержать все, что бы ни выпало на его долю в ближайшее время.

Амелия все же потратила минут пятнадцать, чтобы побеседовать по телефону с полицейскими, которые на протяжение всего дня присматривали за ее детьми. Как только выдалась минутка, она сообщила Доусону, что Хантер и Грант провели день в играх и забавах, а вскоре после ужина (на ужин была пицца — на большее полицейским просто не хватило воображения, но тут она была сама виновата, так как не оставила им готового обеда и никаких инструкций, ибо планировала вернуться раньше) счастливые и усталые отправились спать. Что не помешало им поинтересоваться, приедет ли «дядя Доусон», чтобы почитать им на ночь.

Полицейский, с которым разговаривала Амелия, также заверил ее, что дети нисколько не встревожены и даже не обратили внимания на охрану коттеджа, которая с наступлением вечера была удвоена по личному распоряжению Кнуца.

В целом этот разговор успокоил Амелию. Окончательно убедившись, что детям обеспечены должный уход и безопасность, она решила остаться в Саванне и поддержать Доусона. Журналист готов был разнести по камешку и здание Шерифской службы, и больницу. Она была уверена, что Доусон сумеет взять себя в руки, как только получит более или менее достоверные и полные сведения о состоянии здоровья Хедли. Правда, Доусон несколько раз говорил ей, что больше всего на свете боится, что его крестный может умереть, но Амелия отлично понимала, что на самом деле Доусона страшит неизвестность.

Что ж, ее она тоже пугала, и ничего удивительного тут не было.

Несколько раз Амелия пыталась поблагодарить Доусона за то, что он спас ей жизнь, но сделать это как следует ей каждый раз мешали подступающие эмоции. Тот, впрочем, все понял без лишних слов и ответил, что ей вовсе не нужно его благодарить и что он прекрасно понимает ее чувства.

Так ли было на самом деле? Амелия не знала. Зато она действительно понимала его состояние и его мысли. И когда страх за жизнь Хедли заставлял Доусона впадать в подавленное, угрюмое молчание, Амелия даже не пыталась утешить его пустыми словами и обещаниями. Вместо этого она делала все, чтобы выразить ему свое сочувствие взглядом, жестами, иногда прикосновениями. Каждый раз, когда Доусону хотелось что-то сказать, она слушала его так внимательно, словно впитывала сердцем каждое его слово, и он был тронут и благодарен ей за это.

Между тем из-за очевидной неприязни между Такером и Доусоном обязанность сообщить Амелии и журналисту последние новости взял на себя детектив Уиллс.

— В настоящее время, — сказал он, — все сомнения отброшены, настала пора решительных действий. Полиция Саванны совершенно официально разыскивает двух живых преступников: Карла Уингерта и Джереми Вессона. И не только Саванны… К розыскам привлечены правоохранительные агентства всех пяти прибрежных штатов. Операцию по поиску и нейтрализации Карла и Джереми возглавил Сесил Кнуц, и надо сказать, что он успел сделать очень многое. Служба береговой охраны выделила несколько вертолетов, которые уже сейчас патрулируют побережья. Завтра утром полицейские катера начнут прочесывать прибрежные реки и каналы. В район вызваны несколько опытных полицейских кинологов

с собаками. Служба федеральных маршалов, полиция штатов, дорожная полиция — все правоохранительные подразделения действуют в усиленном режиме, так что уйти преступникам будет трудновато… — Тут Уиллс вздохнул и несколько раз дернул себя за мочку уха. — Но не все так гладко, как хотелось бы. Проблема заключается в том, — продолжил он после небольшой паузы, — что нам приходится контролировать слишком большую территорию. Мы даже не решили, откуда нам следует начать поиски. Когда Джереми Вессон был оштрафован за превышение скорости, он, по-видимому, предъявил поддельную водительскую лицензию. Во всяком случае, Отдел транспортных средств Южной Каролины никогда не выписывал штраф человеку с таким номером карточки социального страхования, как у Джереми. Никакие его родственники, которые проживали бы в заданном районе, нам тоже неизвестны — за исключением, естественно, мисс Нулан. Его старых знакомых по армейской службе мы уже опросили, но…

— С ними он выйдет на связь в последнюю очередь, — хмуро заметил Доусон. — Если вообще будет необходимость в контакте…

— Мы тоже так считали, но проверить все равно пришлось. Кроме того, как сказал Такер, мы не знаем ни марки, ни модели автомобиля, на котором они скрылись с места покушения.

— А как насчет следов покрышек?

— К сожалению, на парковке за офисным центром не осталось пригодных для идентификации следов. Ближайшие здания тоже не обжиты, так что никаких свидетелей мы не нашли и вряд ли найдем.

— А камеры видеонаблюдения?

— Их там почти не осталось, а те, что остались — отключены. Этот район был полностью заброшен, после того как там прекратилась всякая деловая активность.

— Но ведь на шоссе есть полицейские камеры, — не сдавался Доусон.

— Мы их проверили, но большинство фиксируют только номер машины, а не лицо водителя.

— А специальные видеокамеры безопасности на мостах? Те, которые ведут непрерывную съемку?

— Мы их проверяем, но это очень большая работа. На мостах очень интенсивное движение, машин много… Такая проверка потребует много времени.

Повисла долгая пауза, которую нарушил детектив Такер, спросивший Амелию, не сохранились ли у нее дубликаты кредитных карточек Джереми.

— У меня уже давно нет дубликатов, — ответила она. — Как только мы стали жить раздельно, каждый из нас открыл свой личный банковский счет.

Такер пожал плечами:

— Мы просто надеялись, что он воспользуется банкоматом или совершит какую-то покупку.

— Карл не настолько глуп, чтобы оставлять подобные следы! — резко заметил Доусон, и на этот раз Такер не сумел скрыть обиду.

— Вообще-то мы работаем, господин журналист… и делаем все, что можем.

— Это-то меня и беспокоит, — фыркнул Доусон. — Если бы вы с самого начала слушали, что говорит Хедли…

— В таком случае прошу простить меня за то, что я не счел возможным положиться на слова человека, который сорок лет впустую гонялся за Карлом Уингертом.

Доусон вскочил и даже протянул руки, словно собираясь вцепиться детективу в горло. Этим, наверное, дело и кончилось бы, если бы Амелия, ухватившись за край его рубашки, с силой не потянула Доусона назад. Потеряв равновесие, журналист с размаху упал обратно на диван. Он, правда, тут же попытался снова подняться, но в этот момент дверь комнаты ожидания отворилась, и на пороге появилась Ева Хедли.

— Ева!.. — Доусон все-таки поднялся и, оттолкнув детективов плечом, шагнул к ней навстречу. Крепко обняв крестную обеими руками, он зарылся лицом в ее седые волосы и прошептал: — Как хорошо, что ты приехала, Ева!.. Мы не должны его потерять! Просто не должны — и все!

Он долго обнимал ее, а она плакала, уткнувшись ему в грудь. К счастью, Ева обладала достаточно сильным характером и сумела взять себя в руки. Отстранив Доусона, она вытерла слезы и оглядела присутствующих.

— Полисмен, который встречал меня в аэропорту, сказал, что операция все еще продолжается. Это так?