Вмешательство извне

Свободный_человек

Этот корабль вёл в бой лично Крутов Сергей Иванович. Он просто не мог поступить иначе – у него были собственные счёты с ящерами. И он хотел отплатить им сполна – не только за нападение на Землю, пусть и спровоцированное Странником, но и за то, что из-за их вторжения на Меридиан была потеряна передовая база, в создание которой он вложил столько труда!

Сейчас Сергей Иванович был на мостике – в просторном, хотя и не слишком большом, зале с шестью кокон-креслами управления, больше похожими на бутоны какого-то цветка. Три были заняты – корабль был настолько совершенен, что команда, которая была нужна для его обслуживания, могла состоять всего из десяти человек! А искусственный интеллект – управляющий значительно повышал и без того немалые возможности корабля.

Взгляд директора

ФСБ был прикован к чудовищному исполину – дракону-кораблю, грозно висевшему в пустоте впереди, что во всей своей зловещей красоте предстал перед людьми на панорамном экране.

– Десять секунд до выхода на позицию, – мягко прошелестел в динамиках мужской голос. – Они нас уже заметили и готовят орудия.

– Им не успеть, – холодно сказал Крутов. – Атака по готовности. Отплатим им сполна.

– Так точно, – вежливо согласился голос – ИИ корабля.

Флагман разворачивался. Медленно. Тяжеловесно. Грозно. Точно древний потревоженный зверь, которого разбудили от тысячелетнего сна. Он начал манёвр едва только на поле боя появились новые вражеские корабли. Но делал это слишком медленно и не успел завершить разворот, когда к нему, не обращая никакого внимания на поле изменения, стремительно подошёл один из этих странных и крайне опасных кораблей. Тотчас заговорили все орудия правого борта и на серебристое «веретено» понёсся всесокрушающий шквал искрящейся, ослепляющей, змеящейся молниями энергии! Мощь этого залпа была такова, что запросто могла бы снести с орбиты планету величиной с Юпитер, ведь этот флагман, «Т’хааш», что значило «непобедимый», один из трёх кораблей, которым были даны имена (другие два – «Левиафан», величайшее творение военно-научной мысли Народа, а другой – тоже флагман, ведущий Великой Первой Армады, «К’хор», названный в честь великого полководца древности), создавался как несокрушимый дредноут, способный даже в одиночку одолеть целый флот! Он должен был внушать трепет врагам своей мощью.

Но сейчас вся эта его небывалая мощь, способная разрывать на куски планеты и гасить звёзды, оказалась безсильна против маленького кораблика! Его щиты поглотили всю энергию этой небывалой атаки!

А затем он ответил!

Сначала казалось, что ничего не произошло, но потом вдруг в задней части звёздного «дракона» что-то вспыхнуло, и там моментально возникла гигантская дыра, прошивая корабль насквозь! Материя там закручивалась по спирали, сминаясь и складываясь, точно свиток пергамента… И взрывы! Огромной мощи взрывы тотчас сотрясли флагман по всей длине, расцветая на его исполинском теле тысячами алых бутонов…

Корабль, гордость Имперского флота, был повержен. В жуткой агонии, разбрасывая вокруг огромные куски обшивки и внутренних секций, он раскалывался надвое, сотрясаемый мощными взрывами…

– Не может этого быть! – произнёс Советник и в тот же миг корабль дико содрогнулся от удара неимоверной силы! Толчок был столь мощным, что несколько этажей зала с грохотом обвалились. Советник едва устоял на ногах и утратил концентрацию – сила, державшая стражниц, исчезла, и они начали падать с высоты тридцати метров! Израненные, с серьёзными травмами, в полубезсознательном состоянии от боли, которую причиняли им сломанные кости, девочки не могли ничего предпринять. Но в самый последний момент их падение вдруг остановилось – на поверженных стражниц, плавно опускающихся на пол, смотрел Советник.

Корабль, меж тем, сотрясался от взрывов, разрывавших его внутренности. От потолка откалывались огромные куски материала и летели вниз, языки пламени пробивались через дыры и трещины в стенах и оглушительные грохот, скрежет и гул терзали слух, а грубый нечеловеческий голос, заглушая всё, раз за разом повторял на своём шипяще-щёлкающем языке одну и ту же фразу.

– Что…ты…делаешь? – простонала Ирма, когда почувствовала под собой твёрдую опору. – Почему… не…добьёшь нас?

– Это не нужно, – ответил Советник. Сухо. Холодно. – Я просто оставлю вас здесь. Объявился один старый… знакомый. И это резко всё осложняет, – задумчиво и тревожно сказал он. – Чёрт! Как же всё это не вовремя!

Корабль содрогнулся особенно сильно, от напряжения застонали его металлические

конструкции, и по стенам и полу начали расходиться трещины.

– Корабль гибнет. Если хотите жить, то сумеете выбраться отсюда, – и Советник исчез во вспышке белого света, оставляя искалеченных стражниц одних на гибнущем корабле в стане врага, совершенно безпомощных…

А флагман продолжал корчиться и сотрясаться в агонии, раздираемый на куски сотнями взрывов, оспинами которых каждое мгновение покрывалось его многокилометровое тело. Хвостовая часть с реакторным отсеком плавно и величественно уплывала всё дальше и дальше, как и тысячи осколков – больших и малых, огромных кусков обшивки и внутренностей полуживого корабля, элементов каких-то странных конструкций… А из повреждённых, искалеченных органических частей корабля в безмолвную и безразличную ко всему смертельно холодную пустоту космоса нескончаемыми потоками лилась вязкая зелёная жидкость, собираясь в переливающиеся шары, прицепляясь к обломкам… И каждый миг от умирающего «дракона» в надежде на спасение отстреливались похожие на капли или яйца сотни тысяч спасательных капсул…

А за всей этой величественной, торжественной и печальной картиной – за настоящей симфонией разрушения – с расстояния в несколько сотен километров наблюдали люди на шести кораблях, вышедших в бой против многократно превосходящих сил врага, с намерением и надеждой на победу, но сознававших тогда, что это будет билет в один конец. Но теперь они знали, что их миссия выполнена, что они – победители, как и те, кто в самый последний момент пришёл им на помощь!

Флагман погибал, и вместе с ним уходили в прошлое былые разногласия человеческих народов. Вместе с ним в пламени взрывов сгорала целая эпоха, давая рождение новой, которая, возможно, будет лучше прежней…

Невозможно было оторвать взгляд от этой чарующей вакханалии хаоса и смерти, вспыхивающей, играющей светом. Но вдруг вспышка, яркая как тысяча солнц, разорвала вечную тьму космоса! Хвостовая часть корабля, где были реакторы, взорвалась!

Энергия этого неимоверного взрыва сметала всё на своём пути, расщепляя на атомы, и была столь стремительна, что земляне развернули корабли и начали быстро уходить с поля боя, оставляя позади дезорганизованную, почти уничтоженную русскими, армаду Шао’ссоров…

Ещё одна вспышка – намного мощнее прежней – озарила всё вокруг, затопив обжигающим светом!!!

Флагман был уничтожен…

С холма открывался завораживающий вид – в утренних сумерках небо на горизонте начинало нежно золотиться сиянием первых солнечных лучей. Самого солнца ещё не было видно – оно всё ещё скрывалось за горизонтом, неторопливо продолжая свой безконечный путь. Но оно скоро взойдёт – в этом не было никаких сомнений.

А внизу, покуда хватало взора, простиралось безкрайнее, колышущееся на ветру, зелёное море дикой тайги, утопающей в молочном покрывале утреннего тумана, откуда торчали лишь верхушки деревьев, а сам туман… он был похож на рваное пуховое одеяло, сквозь дырки в котором то там, то тут выглядывали сосны, ели, кедры. Величественные. Спокойные. И это спокойное, несуетливое величие природы, что внушал прекрасный пейзаж, умиротворяло душу и вызывало чувство, будто этот лес с этим туманом будут здесь всегда, до самого скончания времён. И не важно, что будет происходить во внешнем мире потому, что здесь, точно под какой-то волшебной защитой, всё останется неизменным. Запахи хвои, листьев, каких-то трав, влажной земли витали в воздухе, дополняя картину. И не важно, что вдалеке виднелся жёлтый купол защитного экрана, ограждавший секретную базу. Чувство радостного единения с миром здесь и сейчас было всепоглощающим.

Но когда в тёмном, ещё полном звёзд небе, внезапно зажглось ослепительно яркое второе «солнце», озарив светом вечную зелень тайги, и стало светлее, чем днём, Странник оторвался от созерцания великой Природы.

– Итак, свершилось, – тихо произнёс он, поёжившись от холода – на нём были лишь джинсы и лёгкая летняя рубашка. Кеды дополняли костюм.

Второе «солнце» медленно теряло свой блеск и яркость, постепенно угасая.

– Это победа? – раздался позади женский голос, полный надежды. Джайна тоже была здесь.